Внимательно следя за той самой ниточкой, которая немыслимо притягивала меня, я подошла к Виссории и протянула руку, стараясь ухватить то, природу чего пока не понимала. Самый кончик ниточки, что я тщетно пыталась схватить, даже не выскользнул, он прошел сквозь пальцы, обжигая меня видением, кратким, но вместе с тем очень ярким. Я видела Виссорию в последний день ее жизни. Она не выглядела старой, изможденной или больной. Это была взрослая хитайя, успевшая прожить не один десяток лет, но не старуха. Виссория умерла во сне. Я застала ее последний вздох.
- Ниара? Что с тобой? – вырвала меня из задумчивости девочка. – Твои глаза, они на секунду стали белыми, - бесхитростно сообщила она.
А я молча протянула руку и коснулась ниточки где-то посередине. Просто не смогла сопротивляться притяжению, желанию коснуться ее снова. Тут же полоснуло видением, в котором Виссория держала за руку девочку лет пяти. Они просто шли куда-то, счастливые, довольные. А я не могла остановиться. И снова протянула руку, стараясь схватить нить теперь у самого основания. И увидела Виссорию такую, какая она сейчас, прямо передо мной, разве что в другой одежде. Девочка сидела за рабочим столом и что-то писала, от усердия даже высунув кончик языка.
И да, все это время я была в перчатках.
- Ниара? – продолжала звать меня Виссория. – Ты в порядке?
- Да, прости, - тряхнула головой я, не совсем пока понимая, что происходит. Что это за нити, которые я вижу. Оглядела себя и ничего не обнаружила. Нити были у всех, кроме меня.
Тем утром я не пошла к лору Варели, отослав записку с извинениями, не пошла я и в лагерь беженцев. Наспех позавтракав, я ходила по дому, рассматривая нити всех обитателей. Касаясь их ненароком, просто не могла остановиться, желание прикоснуться было столь сильным, что я ощущала зуд в кончиках пальцев.
Уже позже я поняла, что если нить обвивается вокруг хитара или хитайи, это может означать лишь то, что их судьба пока не предопределена или, возможно, зависит от них самих. Была еще версия, что нет пока поблизости второй половинки. Потому что чаще всего нить тянулась прочь, уходила вдаль. Редко, но мне удавалось увидеть связь двух хитаров.
В первый раз я рассмотрела эту связь неподалеку от лагеря беженцев. Заметила юную девушку - хитайю, она шла по своим делам, несла корзину с продуктами, а навстречу по той же дороге шел молодой хитар, он был в компании еще нескольких, но именно его нить тянулась к той девушке, а ее нить к нему. Когда они поравнялись и взгляды их встретились, я отчетливо заметила, как кончики нитей рванули друг к другу и крепко переплелись. Парень остановился, как вкопанный, смущенная девушка тоже замерла. Оба явно не понимали, что происходит. Хитар отмер первым, что-то сказал девушке, она ответила. Я больше не могла вот так стоять и пялиться на них, но и уйти сейчас, не поняв до конца, тоже не могла. Тогда я медленно двинулась в их сторону. Проходя мимо, как бы случайно мазнула рукой по переплетению нитей и увидела обряд единения, что эти двое проходили в храме всех богов. Это пара! Я увидела рождение пары!
После мне не раз приходилось видеть, что нить, тянущаяся от хитара, разветвляется на две или даже три. Несколько возможных путей – поняла для себя. Мне некому было подсказать, все что я могла – догадываться обо всем и понимать так, как подсказывает сердце.
Нить моего отца тоже не обрывалась. Она не обвивала его, нить тянулась прочь. Папа еще может быть счастлив, и пусть ему уже за девяносто, есть кто-то к кому тянется его нить. Как только ее найти? Да и не согласится отец начинать новые отношения, как мне кажется. Слишком велика была любовь между ними с мамой. Боль еще не утихла, я все еще вижу ее в его взгляде, когда он думает, что никто не видит.