- А у герцога какие? – тут же спросила я.

- Черные, как самая темная ночь, - заверила меня Фрида.

Пока я выбирала украшения, на которых тоже настояла няня, она мне рассказывала об арсах все, что знала. Немного, если честно. Крылатые были довольно замкнутой расой. И только совсем недавно в Аэрлею стали допускать человеческих магов. Чаще целителей, но и юных магов для учебы в академии на всех факультетах, кроме боевого. Видимо, там арсам было что скрывать.

И мой крылатый муж руководил вышеупомянутым заведением. Дед его когда-то знал и очень лестно о нем отзывался. Решил, видимо, если уж отдавать внучку арсу, то только ему. Как уж Танушу это удалось, история умалчивает. И все же меня не покидало ощущение недосказанности, что ли. Вот вроде построила логичную цепочку, а некоторые события не вязались, выпрыгивали, словно существовали иные обстоятельства или иная цель. Почему? Не знаю, но если кто и был в курсе, то это Фрида. Слишком уж она была спокойна, обнаружив фактически воспитанницу-овоща вполне дееспособной. Удивление минимальное, прямо скажем. Да и с дедом ее связывали не только отношения работника и нанимателя. Что-то было еще. Что-то, что я упускала, а она упорно не хотела говорить, хотя общалась охотно и весьма информативно.

И я прищурилась…

- А скажи мне, Фрида, не оставлял ли мне что-нибудь магистр Толди?

И вновь старое лицо просияло. Улыбка вышла скупая, делающая морщины еще глубже, но не злая.

- Он знал, что ты сама спросишь, - произнесла она. – Так и сказал, чтоб не отдавала, пока ты не попросишь. Сейчас принесу.

Няня зашелестела юбками и, не прошло и минуты, как она принесла шкатулку. Вернее, это был, скорее, ларец, вырезанный когда-то из дерева, но сейчас потемневший и тщательно отполированный временем.

- Вот, миледи. Извольте взглянуть на свое истинное наследство, - с гордостью заключила она.

«Миледи» нянюшка назвала меня впервые. Это говорило о степени доверия и повышении моего статуса. Я обратила внимание на то, как бережно Фрида держит шкатулку, как нежно поглаживает ее пальцами. Так можно относиться только к тому, что на самом деле любишь, что имеет для тебя огромное значение. Если сначала я подумала, что няня и дед были любовниками, то теперь начисто отмела эту мысль.

- Вы помогали ему в работе? – спросила ее.

- В делах, - кивнула старушка. – Я служила магистру в статусе личного помощника, но всех тайн и близко не знала. Можешь меня не пытать.

Всех, разумеется, нет. Но кое-что у нее все же еще можно узнать. Со временем. Однако, одна неприятная мысль все же скользнула. Об этом я намеревалась подумать позже, когда будет свободное время. Сейчас же мне предстоял насыщенный событиями день. Поэтому я спросила:

- А где ключ?

Фрида чуть визгливо рассмеялась и подала… мне обычную булавку.

И что с этим делать? Взламывать? Мне как-то не приходилось, только вскрывать. Да и замочной скважины при ближайшем рассмотрении в ларце не оказалось.

- Палец колите, миледи, и прикладывайте вон туда. Видите, где печать в центре?

Фу, как негигиенично! А сыворотку от столбняка вкалывали другому моему телу, почившему. Я с сомнением покосилась на иглу.

- Крепкий алкоголь есть? – спросила Фриду.

- Чудо, как вы похожи с дедом. Он тоже, прежде, чем проколоть палец, всегда смачивал иглу в крепком напитке.

Няня открыла дверцу небольшого шкафчика и достала початую бутыль чего-то темного, коньячного типа. Уверена, принцесса к этому пойлу не притрагивалась и даже не знала о его существовании. Скорее всего, сама старушка время от времени прикладывалась к нему. Не мне ее осуждать. Спасибо, что сохранила для меня тело.