– Нет. Моя бабушка была чудаковатой пожилой леди из Бостона, но однажды она действительно встречалась с английской королевой и надевала эту штуку. Мне показалось, что она очень идет к этому платью.

Сказав это, Марианна аккуратно сняла диадему и одним плавным движением пристроила ее на светлые кудряшки Габриэллы.

– А вот ты действительно похожа на принцессу, – сказала она.

– Правда? – в восторге ахнула Габриэлла.

– Взгляни сама, – шепнула Марианна и, обхватив Габриэллу за плечи, подвела ее к большому зеркалу в массивной бронзовой раме.

Габриэлла во все глаза уставилась на свое отражение. Она действительно была похожа на маленькую сказочную принцессу, которую только что разбудил поцелуем прекрасный принц.

«Но почему, – тут же спросила она себя, – почему Марианна такая добрая, а мама – нет? Как они двое могут быть такими разными?» В этом была какая-то загадка, которую, как чувствовала Габриэлла, ей не разгадать, даже если она будет думать сто лет. Или даже тысячу. Одно объяснение пришло ей в голову почти сразу, но оно было слишком ужасным. «Быть может, – подумала Габриэлла, – я не заслужила такую маму, как Марианна…»

– Ты – чýдная маленькая девочка, – негромко сказала Марианна, снова наклоняясь, чтобы поцеловать Габриэллу в макушку. Потом она взяла алмазную диадему и снова водрузила ее себе на голову. Бросив последний взгляд в зеркало, она поправила украшение изящным движением руки и повернулась к Габриэлле. – Твоим родителям очень повезло, что у них есть такая замечательная дочка, – со вздохом сказала она.

От этих слов на глаза Габриэллы набежали слезы. Если бы только миссис Марианна знала… Тогда она не только не дала бы ей померить диадему, но и разговаривать-то с ней не стала бы! Впрочем, все еще было впереди. Габриэлла не сомневалась, что рано или поздно мама расскажет своей подруге, какое чудовище – ее дочь, и тогда… «Нет, не стану об этом думать, – решила она и проглотила застрявший в горле комок. – Пусть что будет – то будет».

Марианна несильно пожала ей пальцы.

– А теперь мне пора идти вниз, – шепнула она. – Бедный Роберт совсем меня заждался.

Габриэлла с пониманием кивнула. Она никак не могла прийти в себя после всего, что произошло с ней за каких-нибудь несколько минут. Поцелуй, ласковые слова, нежное объятие, сверкающее украшение на голове – казалось, это происходит не с ней, а с какой-то другой девочкой. Сама того не подозревая, Марианна сделала ей самый дорогой подарок.

– Как бы мне хотелось немножко пожить с тобой! – неожиданно для себя выпалила Габриэлла, когда они шли по коридору к лестнице. Марианна по-прежнему держала ее за руку, и Габриэлле очень хотелось оттянуть неизбежное расставание.

Услышав это странное заявление, Марианна невольно замедлила шаг. Она не понимала, что могло заставить девочку сказать такое.

– Я бы тоже этого хотела, – ответила она негромко и сильнее сжала пальцы Габриэллы. Ей вдруг показалось, что нельзя выпускать из рук эту маленькую ладошку, которая каким-то неведомым образом протягивалась прямо к ее сердцу, к ее душе. В глазах Габриэллы стояла такая недетская печаль, что Марианна испытывала почти физическую боль каждый раз, когда встречалась с ней взглядом.

– Но, – добавила она первое, что пришло ей в голову, – твои мама и папа очень огорчатся, если тебя не будет с ними.

– Нет, – с неожиданной твердостью ответила Габриэлла. – Они не огорчатся.

Марианна даже остановилась и некоторое время стояла неподвижно, внимательно глядя на Габриэллу. Девочка низко опустила голову, так что Марианне не было видно ни ее глаз, ни лица, но сама поза Габриэллы была настолько красноречивой, что в конце концов Марианна решила, что девочка в чем-то провинилась и мать отругала ее или даже наказала. Самой Марианне казалось совершенно невероятным, что кто-то может хотя бы повысить голос на такого прелестного ребенка, однако она не сомневалась – сегодня что-то случилось.