– Ты не рассматриваешь меня как человека, с которым можно построить серьёзные отношения, из-за того, что я работаю грузчиком и живу в подвале?

– Нет. Я просто ничего не хочу, – стояла я на совсем.

– Ну почему? Должна же быть какая-то причина.

– Постоянные отношения приносят слишком много страданий, – ответила я и притянула Клима к себе. – Любовь – это болезнь. Когда ты болеешь, ты очень слаб и уязвим. Ты смотришь на этот мир глазами ущербного, а значит, зависимого человека. Окружающая действительность искажена. Когда всё заканчивается – твоя вселенная рушится на тысячу мелких кусочков и ты понимаешь, насколько хрупка она была. Ты хватаешься за былые иллюзии, режешься об это стекло и медленно умираешь. Я хочу быть здоровым человеком и отвечать за свои поступки сама.

В этот день мы с Климом гуляли по лесу. Я показывала ему свои любимые места и рассказывала, где лучше всего охотиться.

– После случая с Сашкой охотиться мне здесь как-то не хочется, – заметил Клим. – Видимо, этот лес не любит чужаков.

– Это какое-то недоразумение.

– Ничего себе, я нашёл своего друга с перерезанным горлом, а ты – недоразумение.

Вечером мы сидели у костра, пекли картошку, жарили шашлык и разговаривали…

Клим, как мог, пытался выяснить как можно больше обо мне, но я старалась обходить личные темы.

– Маринка, я не знаю, что со мной происходит, – признался мне ночью Клим.

– Ну и что же с тобой происходит? – недоуменно спрашивала я, делая вид, что не догадываюсь о влюблённости Клима.

– Меня к тебе так влечёт… Приехал в город, похоронил друга и тут же полетел к тебе на полной скорости… Может, ты колдунья какая?

– Уж колдовать я точно не умею. – Подозрения Клима вызвали у меня улыбку. – Дело не во мне, а в лесе.

– Лес-то здесь при чём?

– Это называется синдромом хронической усталости. Когда устаёшь от работы и мегаполиса, хочется всё бросить и убежать от цивилизации. Наверное, то же самое происходит с тобой. Нелюбимая работа отнимает все силы…

– А мы с тобой в городе увидимся?

– Вряд ли, – честно ответила я.

– Ну почему?

– Для того чтобы здесь отдыхать и ни о чём не думать, кроме естественных радостей, мне надо много трудиться.

– И ты откажешь в свидании романтичному грузчику?

– Если романтичный грузчик захочет, то через пару недель он может наведаться к нам с Лордом в гости сюда.

– Пара недель – это так долго.

– Вполне возможно, что за эти пару недель романтичного грузчика присмотрит какая-нибудь хваткая продавщица, – рассмеялась я, откинувшись на подушку. – И эта встреча станет тем глотком свежего воздуха, которого ему так не хватало. Она станет стимулом, чтобы круто изменить жизнь и добиться чего-то большего.

– Но телефон-то ты мне хоть оставишь? То, что ты сама не позвонишь, я уже понял.

– Оставлю, – с трудом выдавила я и тихо добавила: – Клим, я так боюсь этого всего.

– Глупышка, чего ты боишься?

– Отношений.

– Девочка моя. Глядя на твой образ жизни, не скажешь, что ты можешь чего-то бояться. Волков бояться – в лес не ходить.

– Мне не страшны ни волки, ни лес. Мне страшны люди. Я как-то уже привыкла, что мне никого не нужно ждать и за что-то беспокоиться, – попыталась объяснить я.

– Маринка, ты выбрала слишком сложный и совершенно не женский путь. Где это видано, чтобы молодая девушка засыпала не с мужчиной, а с ружьём?!

– Я засыпаю с ружьём уже не один год.

– Что ж, буду приучать тебя засыпать со мной. Мне с тобой так легко и спокойно. Позволь мне хоть изредка быть рядом.

Следующим утром я покидала свои вещи в сумку и, открыв гараж, построенный моим дедом из точно таких же брёвен, как и изба, выгнала из него машину. Клим держал на поводке Лорда и следил за моими действиями.