– Послушай, прости меня, ладно? – произнес он покаянно. – Оттого что ты здесь, мне тоже нелегко, ты же понимаешь. Из-за тебя я нервничаю.

– А зачем я здесь, Райан? – спросила Лия.

– Я подумал, у тебя из этого получится отличный материал, честное слово. Пропавший без вести солдат, столько лет пролежавший безымянным и неоплаканным…

– Откуда тебе знать, неоплаканный ли он?

– Тоже верно. Значит, ненайденный. Знаю, ты думаешь, будто я слишком легкомысленно к этому отношусь, но это не так. Погибнуть такой смертью чертовски печально, и я считаю, что этот парень заслуживает того, чтобы его опознали. Разве не так?

Лия посмотрела на него с подозрением, однако он казался искренним. С тех пор как она видела его в последний раз, волосы у него отросли. Они обрамляли лицо вольными рыжеватыми локонами – в тон трех– или четырехдневной щетине на подбородке. Глаза у него были цвета темного меда. Лия старалась в них не всматриваться.

– Почему я? – спросила она.

– А почему нет? – ответил он вопросом на вопрос. – У меня не так уж много знакомых журналистов-фрилансеров. – Он минуту рассматривал свои руки, ковыряя неровный ноготь на большом пальце, кожа вокруг которого и без того была уже ободрана. Рука Лии дрогнула от желания по старой привычке остановить его.

– Это все причины? – твердо спросила она.

Райан нахмурился, коротко, раздраженно вздохнул.

– Нет, не все. Какого ответа ты ждешь от меня, Лия? Что я хотел увидеть тебя? Что ж, вот ты и услышала это, – проговорил он резко.

Лия едва заметно улыбнулась.

– Тебе всегда плохо удавалось выражение чувств на словах. Все равно что пускать кровь камню.

– С тех пор как ты ушла, я не успел исправиться.

– У меня был чертовски весомый повод, чтобы уйти, и ты прекрасно это знаешь, – сказала она.

– Зачем же ты приехала, если я такое чудовище и ты не хочешь меня видеть?

– Я не сказала… – Лия вздохнула. – Сама не знаю, зачем я приехала, – заключила она. – Десять месяцев не могу придумать хорошей темы для статьи. Даже не помню, когда я последний раз писала что-нибудь стоящее. Я подумала, вдруг у тебя действительно есть тема. Но безымянный солдат… Что, по-твоему, я должна тут исследовать? Твою деятельность в Комиссии по воинским захоронениям? Или как выглядят покойники, которых вы выкапываете? Это, конечно, важно, только очень скучно…

– Вообще-то, тут есть одна зацепка, – сказал Райан, потянувшись к ней и снова улыбаясь своей довольной мальчишеской улыбкой.

– Какая? Питер же сказал…

– Я хотел показать внизу, но ты убежала.

– Ну и что же это?

– Поужинай со мной сегодня, и я покажу, – сказал он.

– Почему бы просто не сказать сейчас? – осторожно предложила она.

– За ужином было бы интереснее.

– Нет. Послушай, Райан, я думаю, нам не следует… проводить вместе слишком много времени. Не стоит.

– Да ладно, Лия! Что тут плохого? Мы знакомы достаточно давно…

– Но по-видимому, не так хорошо, как казалось, – ответила она, поднимая глаза. В них было столько гнева, что Райан вздрогнул.

– Давай… давай просто поужинаем сегодня вместе, – проговорил он мягче.

Лия допила остатки остывшего кофе, поморщившись от горького вкуса.

– Пока, Райан. Жаль, но не могу сказать, что рада снова тебя увидеть.

Она поднялась, чтобы уйти.

– Подожди, Лия! Неужели ты не хочешь хотя бы узнать, что` мы при нем нашли? Ладно, скажу сейчас, и решай, уйти тебе или остаться. Лия! У него с собой были письма, которые пролежали в земле девяносто пять лет! Представляешь? И это не какие-нибудь ординарные письма, – проговорил ей вслед Райан.

Лия остановилась. Вот она, крохотная искорка, проблеск любопытства, который она всегда ощущала, приступая к делу. Лия медленно развернулась и направилась к нему.