- Вкусно?

- Арбуз очень вкусный, а вот виноград немного кислит.

- Извини.

- Ой, это ты извини. Наверное, надо было соврать, что все прекрасно. Прости. Вино достойное, вот…

- Лучше иногда молчи…

Он отворачивается от меня и теперь все внимание на фильм. Там какие-то джунгли, животные и, конечно же, шикарный мужчина, который пытается спасти красотку из рук бандитов.

- Иногда я правда болтаю очень много. Но так было не всегда. Был момент, когда я молчала. Наверное, так я компенсирую все те месяцы, - говорю тихо. Даже надеюсь, что он меня не расслышал. С незнакомцем не надо делиться такими воспоминаниями. Они обо мне. Реальной мне и моей жизни, а не о какой-то там Маше.

- Это как-то связано с заиканием?

Сглатываю. Он все понял. Тогда в номере, когда прислонялся ко мне и обжигал дыханием, а в воздухе я чувствовала восточные специи. Эта была корица или мускатный орех. Что-то жгучее, но приятное.

- Да.

- Ты испугалась ведь меня. Я это видел. Почему? Неужели таким страшным тебе показался?

- Нет, - я улыбаюсь. Он даже представление не имеет, каким теперь красивым я его вижу, - ты… обнимал меня со спины. Так нельзя. Со мной нельзя. Я пугаюсь, когда кто-то заходит со спины, обнимает. Любое действие я воспринимаю как угрозу, и мне становится безумно страшно. Как тогда…

Подробности он не спрашивает. Но я даже рада. Не могу пока рассказать. Для этого надо быть намного ближе, чем мы есть сейчас. Удивительно, что Степе я рассказала об этом только после нашего обручения. Решила, никакие секреты не должны стоять между нами. А это секрет. Единственный, но скверный.

- Учту.

- Не поняла.

Он так же уставился на неровную простынь, где сейчас тот бандит приставил нож к горлу той красотке. Я шумно сглатываю. Картинка знакомая. И как хорошо, что она всего лишь из фильма. В жизни это выглядит более жутко. Особенно если ты еще ребенок.

- Никогда не подходить к тебе со спины. Значит, будешь сверху.

- Что? - даже опешила от его наглости.

А он только улыбается. Фильму, разумеется, а не мне. Парень освободил свою возлюбленную, и теперь они стремятся покинуть джунгли.

Мой вопрос остался без ответа. Он так и не соизволил мне объяснить странную свою реплику.

Фильм закончился. Конец был очевидным. А вот чем заканчивать наш вечер, я не знаю.

Когда экран потух, в холле воцарилась тишина и темнота. Мы так и остались сидеть в этих креслах. Я боюсь шелохнуться, дышу через раз и не могу посмотреть в его сторону. Но в чем я уверена, так это в том, что незнакомец сейчас смотрит на меня. Снова тепло разливается, потом кожа покрывается мурашками. Знакомая реакция на его такие взгляды.

Начинает потряхивать. Закутываюсь в платок, который так и не сняла.

- Ты так на меня смотришь, что у меня поджилки все трясутся.

- Почему?

- Не знаю. Это странно. Очень странно.

- Никогда такого не было?

- Нет.

Я не вру. Даже со Степой все было постепенно. Симпатия, легкая влюбленность, любовь. А с ними трепет и чувство окрыленности.

Сейчас все по-другому. Остро, и преследует чувство неправильности.

Он встает первым и протягивает мне руку. И я знаю, что моя ладонь утонет. Протягиваю ее, и он тянет меня на себя. Прижимает, что я своим телом чувствую все изгибы.

Пряности. Много пряностей окутывают меня. Снова остро. В этом есть какая-то мужская сила, которая подчиняет себе, но ты рада этому подчинению.

- А так?

- Тоже все трясется, - голос низкий и срывается. Сиплым становится и неровным.

- Как думаешь, а если поцелую, что произойдет?

Поцелуй… Такой вечер должен завершиться по-особенному. Но одно это слово меня пугает. Лишь представлю, как его губы касаются моих, и душа сжимается в точку. Я не готова к ней. И не знаю, что от нее ожидать.