Глупости какие надумала! Бояться толпы. Со мной никакая толпа не страшна!

Мы обошли Театральную по большой дуге и, нырнули вновь в метро к сияющему бронзовому носу служебной овчарки.

Ещё немного и вот мы на Воздвиженке напротив странного дома псевдомавританского стиля. Дитя модерна.

– Смотри. Видишь этот дом с ракушками на стенах? Дом – жемчужина.

Его построил очень странный чудак. Племянник того Саввы Морозова со сложной репутацией и подозрительными знакомствами.

Мама Арсения купила на этом месте участок земли после пожара и подарила сыну, как знак признания. В надежде на то, что сын остепенится. А сыночек, к этому моменту воодушевлённый мавританской Испанией и португальским замком, решил всё иначе. Когда он строил этот дом, над ним потешалась вся Москва. Не было просвещённого человека, который бы не прошёлся язвительно по проекту и не высказал бы своё «фи».

Однако прошло чуть больше века и посмотри, сейчас это здание – украшение города. Перчинка, оттеняющая стиль Москвы.

А где злопыхатели? Что они оставили после себя?

Мы топали уже по Никитскому бульвару. И его чугунные столбы характерных и узнаваемых фонарей с лавровым венком, оттеняли чернотой и монументальностью весёлые огонёчки и замотанные гирляндами деревья.

Гудели машины. Звенел, прорывался праздник из открытых окон, из смеха встречных детей.

Затем я утащила Люсеньку в переулки. И мы петляли по гулким и пустым зимним улочкам, выруливая на Никитские. Здесь сохранилось много особняков старого города, которые отданы под посольства. Поэтому в морозной свежести преддверия Рождества этот кусочек Москвы был тих и безлюден.

На углу Спиридоновки притаилось чудесное здание в стиле модерн. Стилизованное Шехтелем на итальянский манер.

Немного пропетляв, мы вышли в соседний Гранатный переулок. Здесь стоит знаменитый особняк Леман. Сейчас это Центральный дом архитектора. И его можно рассматривать часами. Моя мечта – побывать в нём на экскурсии.

Пройдя дальше на Малую Никитскую, мы пролетели мимо городской усадьбы Долгоруковых-Бобринских, известной как дом Ростовых из кино; мимо строгого особняка посольства Испании, где раньше, как говорят, жил режиссёр Немирович-Данченко.

Ещё немного вперёд среди стылой позёмки, и вновь вокруг нас шумная и деловая Москва. Подземный переход и тепло кофейни напротив метро.

Людочка, разрумянившаяся, немного ошалевшая, но с весёлым блеском в глазах рассказывала мне о своих планах. А я охрипла от разговоров на морозе, и теперь с удовольствием отогревалась с горячим какао в обнимку.

Домой приехали в сумерках. И мне вновь привиделся знакомый тёмно-синий автомобиль, выруливающий от нашего подъезда.

Да что ж тут поделать?

Я потянула сестру за руку и зашла за угол дома. Ближе к школе. Туда, где мы встретились с Андреем.

Здесь было тихо и безлюдно. Свет фонарей очерчивал яркие круги на снегу, не разгоняя темноту, а лишь подчёркивая её.

– Смотри! Где тут первая звезда? – я запрокинула голову и пыталась рассмотреть на небе вестник Рождества.

– Смотри! Какой упорный парень! – указала мне Люська в сторону, где среди снега выделялась надпись: «Ася! Отзовись!» И осыпавшийся номер телефона рядом.

14. Тринадцатая глава

На следующий день я проводила сестру на вокзал и посадила в поезд.

– Я поняла, не стоит сильно доверять первому впечатлению, – сказала мне на прощанье Люсенька.

– Ты не торопись, подумай. Возможно, снять квартиру недалеко от родителей, это не самая плохая идея. Слишком сильно тебе придётся менять себя в Москве, – обняла её на перроне.