– Что?! Получается, я должна продаться?

Чем больше объяснялся, тем хуже становилось. Еще немного и девчонка вызовет полицию и сбежит от него... А вот этого не нужно. Отмечая возбужденное состояние девушки, Громов секунду боролся с желанием дернуть Евгению к себе, чтобы уж показать, что он не монстр, что четко видел в ее глазах, и поднял руку вверх, желая успокоить.

– Женя, не накручивай! Нет – значит, нет. Я понял. Все отлично. Но мое предложение в силе. Я хочу помочь. Можно и через месяц развестись, но это будет странно и есть вероятность повстречать на своем пороге гостей из Управления опеки и попечительства. И еще… – отмечая, как Евгения прищурилась, ожидая подвоха, со вздохом воскликнул: – Черт, как же с тобой трудно! Ты скажи мне, ты хочешь быть с племянницей или нет?

– Да! Но я не могу… не хочу… вот так.

– Все, я понял! – мужчина выставил ладони вперед и раздраженно буркнул: – Проклятье, да мне с кредиторами общаться легче, чем с тобой.

– Андрей…

– Жень, давай без повторений? Не возвращаемся к этой теме. Я помогаю тебе и ты… ничего не должна мне. Смотри на это, как на твою помощь в виде спасения от хитрых самок, покушающихся на мою свободу. Буду им честно говорить, что есть жена.

Евгения застопорилась, чувствуя в голосе мужчины правду, а потом украдкой посмотрела на него и прошептала:

– Правда? Ты поможешь мне и не при…

– Нет!

– Я…

– Давай быстрее решайся! Нас ждут.

Девушка закусила губу и посмотрела на дорогу, где мчались машины, замедляя движение на пешеходе, спешащих людей на зебре, пока горит зеленый цвет. Напоминая себе, что нужно дать ответ, она посмотрела на окна квартир дома, в котором находился филиал, и спокойно произнесла:

– Хорошо. Я согласна.