Помните об этом, потому что лишь в таком ракурсе можно понять то, на что он пошел ради нее.

Через восемнадцать месяцев после знакомства с Джуди Джонс состоялась его помолвка с другой девушкой. Ее звали Ирен Ширер, а ее отец был одним из тех, кто всегда верил в Декстера. Ирен была чуть полноватой блондинкой, очень милой и всеми уважаемой; у нее было два поклонника, с которыми она вежливо рассталась, когда Декстер сделал ей официальное предложение.

Лето, осень, зима, весна, еще одно лето, а затем еще одна осень – вот сколько времени своей активной жизни посвятил он безнадежным губам Джуди Джонс. Она относилась к нему с интересом: то поощряла его, то на него злилась, то становилась к нему равнодушной, то презирала. Она нанесла ему множество мелких оскорблений и демонстрировала все возможное в данном случае неуважение, словно мстя за то, что он когда-то мог ей нравиться. Она манила его и тут же принималась зевать ему прямо в лицо, затем опять приманивала, и на душе у него часто становилось горько, а на лице застывал злой прищур. Она принесла ему исступленное счастье и невыносимые душевные муки. Она причинила ему бесчисленные неудобства и немало неприятностей. Она оскорбляла его, отвергала его, играла им, заставляя его забавы ради приносить в жертву своему чувству свою работу. Она делала с ним все что угодно, но никогда не критиковала – да, этого она не делала никогда! – и ему казалось, что так было лишь потому, что это могло умалить ту полноту равнодушия, которую она демонстрировала и искренне чувствовала по отношению к нему.

Когда пришла и ушла еще одна осень, ему пришло в голову, что ему не суждено обладать Джуди Джонс. Смириться с этим было непросто, но он все же смог себя убедить. Несколько бессонных ночей он провел, споря с самим собой. Он вспоминал всю причиненную ею боль, все свои неприятности, перечислял все бросавшиеся в глаза недостатки Джуди в качестве жены. Затем он признавался, что любит ее, и через некоторое время засыпал. Чтобы не вспоминать, как звучит ее хрипловатый голос по телефону, как смотрят на него за обедом через стол ее глаза, он целую неделю работал допоздна не покладая рук, а вечера проводил в кабинете, составляя планы на годы вперед.

Через неделю он пошел на танцы и там пригласил ее один только раз. Практически впервые с тех пор, как они познакомились, он не стал просить ее посидеть с ним за столиком и не стал ей говорить, как она прекрасна. Его немного ранило, что она этого даже не заметила, – вот и все. Он не почувствовал ревности, когда увидел, что сегодня рядом с ней кто-то другой. Он уже давно научился успешно справляться с ревностью.

На танцах он остался допоздна. Просидел час с Ирен Ширер, разговаривая о книгах и о музыке. И о том и о другом он почти ничего не знал. Но теперь он стал сам распоряжаться своим временем, и было у него такое, несколько педантичное, убеждение, что он – юный и уже добившийся столь потрясающего успеха Декстер Грин – должен знать больше об этих вещах.

Это было в октябре; ему было двадцать пять. В январе Декстер и Ирен договорились о помолвке. Объявить о ней они решили в июне, а еще через три месяца должна была состояться свадьба.

Зима в Миннесоте, казалось, не кончится никогда, и лишь к маю ветер потеплел, а снег наконец-то начал таять и сбегать ручьями в озеро Блэк-Бэр. Впервые за целый год у Декстера было спокойно на душе. Джуди Джонс уехала во Флориду, затем в Хот-Спрингс, где-то была помолвлена, где-то разорвала помолвку. Поначалу, когда Декстер только-только решил отказаться от нее окончательно, его печалило, что люди все еще связывают его с ней и постоянно о ней спрашивают, но когда за ужином его стали усаживать рядом с Ирен Ширер, расспросы прекратились – наоборот, теперь ему стали рассказывали о Джуди. Его перестали считать источником новостей о ее похождениях.