Сажусь как пай-девочка на торжественном приеме и принимаюсь ковырять вилкой пасту. О еде в такой ситуации даже думать не могу, тем более все, что меня сейчас увлекает, — это его изящные движения. Никогда не видела, чтобы мужчина так красиво ел. Кажется, я фетишистка. Или извращенка. Но мне сейчас хорошо и уютно. В чужом доме. С незнакомым мужчиной.

Руслан ест и все всматривается в меня. Будто изучает. Словно прикидывает, как можно меня улучшить.

Никто никогда не смотрел на меня так, как он. Под этим взглядом, который даже не раздевает, а проникает под кожу, невозможно долго находиться. Сожжет как палящее полуденное солнце. Эпик фейл, Арина. Ты запала на мужика, которого знаешь всего вечер.

Как и положено воспитанной девочке, я доедаю свою порцию и встаю из-за стола вместе с грязной тарелкой и приборами в руках.

— Спасибо, было очень вкусно, — улыбаюсь я.

— На здоровье, — отзывается Руслан, вновь прибив меня взглядом.

Я оказывается трусиха. Мне нужна передышка, так что я максимально долго мою тарелку, вилку и нож. Посуда давно чистая, и я просто наблюдаю за потоком воды, который омывает белую керамическую мойку.

Руслан приближается ко мне тихо и плавно и останавливается за спиной. Вновь соблюдает самую минимальную дистанцию: почти чувствую его, но это «почти» нависает надо мной, муча и томя.

Ставит в мойку свою тарелку и проводит большим пальцем по моей руке, покрасневшей от горячей воды. Его палец кажется высеченным изо льда, и от разницы наших температур по телу рваными разрядами бежит электрический ток. Не успеваю я свыкнуться с новыми для себя ощущениями, как слишком уж изящные для мужчины пальцы обхватывают мою кисть. Такой теплый и нежный плен.

Его руки окутали мои и моют тарелку. Ничего особенного. Мы просто моем посуду вместе. Горячая вода, его тепло и аромат горьковатой вишни сплетаются в невидимые нити, которые качают меня на ветру.

Наконец он ставит тарелку в сушку, и начинается новый раунд. Чувствую себя зверьком, которого подманивают к себе. Он берет пушистое полотенце для рук цвета айвори и тщательно обсушивает мои руки. Каждый пальчик по отдельности. Я почти не дышу. Чувствую его сквозь ткань, но это более интимно, чем самые смелые касания. Вероятно, я просто долго ни с кем не встречалась.

Если Руслан и извращенец, то очень странный. Привозит к себе юных воровок и окружает их заботой. Вот и сейчас, когда грязная посуда кончилась, почтительно отступает на несколько шагов.

Таким, как он, не нужно домогаться. Каждый его взгляд и жест — чистый секс. Меня это пугает…и манит. Не знаю, что больше.

— Думаю, для десерта поздновато, но поощрение ты заслужила, — улыбается он и протягивает мне карамельку из той самой миски.

Словно во сне или трансе я протягиваю руку, и наши пальцы встречаются на обтянутой шуршащим целлофаном поверхности леденца. Готова поклясться, что меня вновь дернуло током, когда он коснулся меня самыми кончиками пальцев. Безумие какое-то. От почти случайных, непошлых касаний у меня стучат косточками коленки, а от взгляда проницательных голубых глаз я готова нести всякую чушь, типа той про помывку часов в клубе.

— Что теперь? — все же срывается с моих губ глупый вопрос.

Смотрит на меня как на диковинную зверушку, а уголки губ едва заметно ползут вверх, но потом сразу возвращаются в привычное положение. Они капризно изогнутые и очень красиво очерченные. Такие хочется целовать. И желающих, вероятно, хватает.

— А теперь мы пойдем смотреть кино, — проговаривает Руслан таким будничным тоном, словно мы живем с ним в этом кукольном домике не первый год.