5. Глава 4

Проходит ночь, наполненная ежесекундным ожиданием наказания. Я не отрываю взгляда от закрытой дери. Заперта ли она? Замок? Засов? Да какая разница, если я всё равно прикована к стене. От перенапряжения глаза слипаются, но я мотаю головой и подавляю зевоту. Заставляю себя смотреть на выход…

Ведь это – вход для них. Существ, которым чуждо сострадание. С ледяными взглядами, каменными сердцами и непробиваемой кожей. Вид переливающихся фиолетовым чешуек пугает не меньше, чем острые мечи в руках небесных воинов…

У меня всё больше подозрений в их божественном происхождении. И дело даже не в странном внешнем виде и неуязвимости. Они прекрасно говорят на тэтиэнском, будто родились в Рессуре, а ведь даже у иустов после обучения нашему языку сохраняется заметный акцент.

Но за что богиня послала на землю смерть? Что тэтиэнцы сделали не так? Мне очень хочется поговорить с верховной жрицей, которая всегда была ко мне благосклонна и выделяла среди других прихожанок храма из-за моего особого дара. Интересно, где она сейчас? В безопасности? Жива ли?..

Раздаётся скрип двери, вырывая меня из мыслей, и я невольно подскакиваю. Цепи звякают, в груди ёкает при виде трёх бесстрастных мужчин, которые входят в помещение. Молча идут ко мне, и я вжимаюсь спиной в холодную стену.

Вот и всё…

В памяти пролетают жуткие рассказы о битвах прошлого. И о том, что делали с женщинами на завоёванных землях. Я не хочу такой участи, но как избежать насилия, не знаю. Использовать свой дар? Но их трое! Даже если удастся убедить одного, это меня не спасёт. А на всех моих сил не хватит… Наверное. Я ни разу не пробовала ничего подобного. И мысли не возникало.

Первым приблизился мужчина в латах, укрывающих плечи и чресла, и я невольно смотрю на его накачанный пресс. Такого просто не может быть у обычных людей! Кубики выступают так чётко и заметно, что кажутся высеченными из камня. Страшно представить, насколько это существо сильное. Кажется, что он может переломить мне шею, лишь сжав её своей огромной ладонью.

Но, вытянув руку, воин хватает не меня, а цепь, и одним лёгким движением вырывает её из стены. Я невольно сглатываю при виде жуткой демонстрации силы. А ко мне уже подходит второй и берёт за запястье. Как ни удивительно, довольно бережно – я лишь морщусь от саднящей боли. Сделай он захват посильнее, и мои кости бы раскрошились.

– Риас запретил касаться её, – напоминает первый, и я тут же ощущаю свободу.

Воин выдирает вторую цепь, и меня ведут к выходу. Не успеваю я облегчённо выдохнуть и порадоваться, что избежала позора и боли, как попадаю на свет и лишаюсь способности дышать.

Во дворе знатного дома, где ещё вчера царили нега и спокойствие, суетились слуги и беззаботно улыбались хозяева, сейчас было не протолкнуться. Куда ни падает взгляд, везде воины. Кто-то сражается на мечах, кто-то спит, растянувшись на каменных ступенях. Кто-то, скинув металлические доспехи, обтирается влажной тряпицей, не стесняясь наготы…

Я торопливо отвожу взгляд, понимая, что эти существа созданы не только для того, чтобы убивать, и мои страхи насчёт потери чести имеют основание… И немалое! Размеры достоинства монстра впечатляют и пугают. Я видела не так много голых мужчин, только брата и отца, да и то случайно. И там было всё гораздо скромнее.

При моём появлении воины даже не оборачиваются, будто ничего особенного не происходит и через двор не тащат закованную в цепи хрупкую девушку. Это немного успокаивает, но я всё равно дрожу, как промокший кролик. А в мыслях снова и снова мелькает услышанное: «Риас запретил касаться её».