Его пальцы мягко массируют плечи, а зубы впиваются в нежную кожу, заставляя мурашки разбегаться в разные стороны. Нужно как-то это остановить иначе… боюсь даже думать об этом. Для мужчины это удовольствие, а женщина должна терпеть? А если я не хочу терпеть?

— Не надо, — хриплю я и небрежно веду плечами, сбрасывая с себя его руки. Не могу. Только не сейчас и не так. Сердце заходится неистовым волнением, и я все же говорю то, что может меня спасти. — Наша сделка не предусматривает постель.

12. Глава 12 Влад

— Что? — шумно втягиваю воздух и морщусь, словно получил удар под дых. — Ты серьезно?

— Вполне. — Елена отходит от меня на несколько шагов. — Я свою часть выполнила. Заметь, не доставляя тебе проблем…

Больно и как-то пусто на душе. Словно еще недавно полыхавшие эмоции стремительно выкачиваются из меня. Смотрю ей в глаза и не верю своим ушам. Куда делась моя нежная девочка, что так доверчиво прижималась ко мне весь день? Я ей поверил. Я в нас поверил. Видимо, напрасно.

Разочарование горчит на губах, а в груди нестерпимо свербит от несправедливости происходящего. Хотя почему несправедливости? Все закономерно. Я хотел, чтобы Елена любыми путями стала моей женой. Она была против, но ей стала.

Может, действительно зря я все это затеял? Может, она на самом деле любит этого своего Сережу, а я лишь случайный эпизод в ее жизни? От этих мыслей дышать становится тяжелей, а ревностный огонь разлетается по телу со скоростью лесного пожара.

Поздно. Назад дороги нет и не будет. Плевать я хотел на все. Елена моя жена. Она принадлежит мне, и я докажу свое право. И ей. И всему миру.

— Если ты надеешься, что наш брак будет фиктивным… — цежу сквозь зубы и сжимаю кулаки до хруста в пальцах.

Елена едва заметно дергается, но не меняется в лице. Бесят ее холодность и равнодушие. Внутренности раздирает противоречиями, и все сложнее сохранять адекватность.

— Я надеюсь лишь на то, что ты выполнишь обещанное и поможешь моему отцу.

— Это шантаж? — ехидно усмехаюсь, с трудом сдерживая демонов внутри. Они жаждут крови и рвутся наружу, разнося ребра в щепки.

— Едва ли. — Елена обхватывает себя руками и поднимает на меня глаза, полные ледяного презрения. За что? Что я сделал не так! — Я тебе говорила, что не позволю к себе прикоснуться. Ты согласился…

— Но ты позволила! — взрывает меня. Подлетаю к ней, хватаю за плечи и встряхиваю, как тряпичную куклу. — Весь день и вечер позволяла и отвечала мне взаимностью!

— Я не хотела портить праздник! — кричит она в ответ, но голос срывается на всхлип, и ее прорывает. Крупные капли начинают катиться по ее щекам, а тело сотрясает дрожь. Меня самого трясет, как в лихорадке, но я уже не могу остановить тот коллапс, что она запустила своими словами.

— Забудь своего Сережу, — рычу я болезненно и насильно прижимаю жену к своей груди. Чувствую, как рубашка быстро становится влажной, впитывая этот соленый поток. — В твоей жизни не будет других мужчин.

Мне больно, и Елена плачет навзрыд, так отчаянно и горько, что становится еще больнее. Пусть лучше сейчас поймет всю неизбежность происходящего, чем тешит себя напрасными надеждами.

Глажу ее по спине, пытаясь успокоить, и ругаю себя на чем свет стоит. Хорош муж, довел жену до истерики в первый же совместный вечер. Ну не знаю я, что делать с такими нежными созданиями! Никогда не заводил серьезных отношений и никогда ни о ком не заботился. Мне тоже тяжело. Но я готов работать над собой для того, чтобы у нас получилась настоящая семья. Надеюсь, Елена вскоре это поймет и поможет мне.