Тонкий слух Марины уловил обрывки разговора между сидевшими неподалеку от нее пышно разодетыми женщинами в возрасте. Одна из них нахваливала другой свою родственницу, вторая на каждое слово отвечала гадостью.
«Высокие отношения. Прямо как пауки в банке, - подумала Марина. – И не устают же так жить».
Там, дома, она чуралась подобного общества, проводила время с семьей и друзьями. Здесь же… «Что ж, теперь не удивительно, почему Марианна стала такой стервой», - появилась в мозгу мысль. Марина чувствовала, что еще немного, и она сама остервенеет рядом с этими людьми.
Ужин наконец-то закончился, муж встал, подошел ней, протянул руку. Уставшая, эмоционально выжатая Марина приняла ее. И они оба медленно зашагали к выходу.
- Серпентарий, а не высшее общество, - пробормотала Марина еле слышно, когда они поднимались по лестнице.
- Вашему высочеству не понравились придворные? – участливо, с ощутимой ехидцей в голосе, поинтересовался муж.
- Ну что вы, ваше высочество, я в полном восторге. С удовольствием всех перестреляла бы, - не полезла за словом в карман Марина.
Тихий смешок. А затем:
- Боюсь вас разочаровать, но представители высшей знати здесь редко умирают не своей смертью.
После этих слов муж предупредительно распахнул дверь спальни перед Мариной, широко ухмыльнулся и удалился.
«Стервец, - раздосадовано подумала Марина, когда кудрявая служанка переодевала ее в длинную свободную ночную рубашку, готовя ко сну, - привык оставлять последнее слов за собой».
За окном между тем разразилась гроза: завывал, словно по покойнику, ветер, гремел, будто из опушек гром, лил, не переставая, дождь, напоминая слезы вдовы.
Марина раздраженно передернула плечами. С кем поведешься, того и наберешься. Она тут меньше недели, а уж мыслит категориями смерти. Жаль, психологов в этом захолустном мире еще не придумали. Так хоть было бы с кем вечер скоротать, раз уж собственный муж игнорирует свои супружеские обязанности и шляется непонятно где.
Последняя мысль ввела Марину в ступор. Какой муж?! Какие обязанности?! Спать с ним?! Да не за что! Много чести! Пусть служанок пользует!
«А ведь он и пользует», - подумала Марина и ощутила, как руки просто-таки зачесались от желания устроить банальную драку и выдрать несчастным служанкам, гревшим постель супруга, все их волосы.
«Это не я! – в панике решила она. – Это Марианна! Её дурное влияние! Я никогда никого за волосы не таскала! Да и нужен мне он больно, объект этой драки!»
Уснуть удалось поздно. Марина ворочалась с боку на бок и тоскливо думала о семье, друзьях, своем парне. «Чтоб ей икалось сутки напролет, этой Марианне», - с горечью пожелала она принцессе. Ну вот правда, нужно же было такую подлянку устроить. Марина вспомнила, как последний раз, за три дня до перемещения в этот мир, целовалась возле подъезда своего дома с Артемом, как одуряюще пах жасмин в тот день, какие нежные были руки у Артема, и на глазах появились злые слезы. Так, тихо всхлипывая, жалея себя и мечтая вернуться домой, она и уснула.
Утром за окном появилось солнце. Его яркие лучи били сквозь плотно занавешенное окно, мешая спать. Марина сладко потянулась, вспомнила свои ночные мысли, от души повторила пожелание Марианне и вызвала кудрявую служанку.
«С удовольствием всех перестреляла бы», - звучало в ушах Ричарда недовольное фырканье Марины. И он был с ней полностью согласен. Ему самому опротивела фальшь эгоистичных, думающих только о собственном кармане придворных. Их лицемерные змеиные улыбки заставляли постоянно скрежетать зубами. Гадкие твари, только и думавшие о том, как бы урвать у короля кусок пирога, да побольше. Тот же герцог дарт Ноорос. Старый, бездетный, вот-вот на Перерождение пойдет, а туда же: еще один клочок земли у короны всегда выпросить не прочь. Или графиня дарт Гирос: никогда не упустит шанса выпросить местечко потеплее для своих родственников мужского пола. Впрочем, Ричард не обольщался насчет человеческой природы и отлично понимал, что такие гнилые экземпляры встречаются везде, в любом срезе общества.