Конечно же, все это было не чета нашей утопающей в грязи главной площади Вильмы, помост на которой служил как сценой, так и эшафотом…

С маминых слов я уяснила, что жизнь на нашем острове никуда не годилась по сравнению с тем, что происходило в столице. Поэтому я в чем-то понимала страдания дяди, изгнанного из рая в холодную северную действительность.

Наверное, этот корабль и приближающийся к нам шторм, заставивший грузчиков и матросов забегать по палубе, тоже никуда не годились, но другой возможности выбраться с Хокка и успеть на королевский отбор у меня попросту не было.

Поэтому я стояла рядом с дядей, пытаясь бороться с тревогой, и уговаривала себя, что все будет хорошо. Мы обязательно успеем отплыть до грозы, а потом она пройдет стороной, не став нам помехой.

За погрузкой моих вещей дядя оставил следить Мадлен. Я же сжимала в руках маленький саквояж, в который только что положила копию его «доказательств», пристроив свиток по соседству с новым паспортом, подтверждающим, что я теперь новоиспеченная леди Корнуэлл. К тому же в саквояже лежали несколько монет, выданных мне лордом Корнуэллом на мелкие расходы, молитвослов, ключи от сундуков и пара носовых платков.

Мало ли, растрогаюсь, глядя, как скрывается вдали родной остров…

- Я отправил королю несколько писем, – тем временем говорил мне дядя. – Пытался объяснить, что мое имя очернили, а истинные зачинщики заговора до сих пор на свободе. Они рядом с ним, и я нисколько не сомневаюсь в том, что скоро они снова нанесут удар. Но я ни разу не получил от него ответа, поэтому думаю, что мои письма не дошли.

- Как такое могло случиться? – пробормотала я, хотя куда сильнее меня волновал надвигающийся шторм.

- Те самые враги, Агата! – с придыханием заявил дядя. – Предатели, которые меня оболгали! О, в столице у меня осталось предостаточно врагов!

И я вздохнула, сказав ему, что враги – это всегда очень и очень плохо. Затем вздохнула еще раз, потому что Драконий Утес уже почти полностью исчез в дождевом облаке.

Гроза вот-вот должна была обрушиться на Вильму.

- Поэтому ты отдашь эти доказательства лично королю в руки, – добавил лорд Корнуэлл. – Либо, если по какой-то причине у тебя это не получится, передай их его кузену, герцогу Раткрафту. Джеймс ближайший советник короля, и тот всегда к нему прислушивается. – Затем произнес: – Это мой единственный шанс, Агата! Но ты должна обязательно проследить, чтобы письмо дошло до адресата.

- Понимаю, – кивнула я. – И чтобы он проникся важностью того, что вы ему написали.

Тут с корабля принялись созывать пассажиров – нас было шестеро, но корабль не шел налегке, его трюмы были полностью забиты бочками с пивом – срочным грузом в столицу, – а потом раздался звон корабельного колокола.

- Не подведи меня, девочка! – произнес лорд Корнуэлл вместо прощания.

Затем вытащил платок и вытер влажный лоб. Руки у него дрожали, и я подумала, что дядя волновался еще больше моего.

- Я сделаю все, что в моих силах, – пообещала ему. – Но и вы тоже выполните свою часть сделки! Я говорю насчет Олли. Он мне очень дорог, поэтому я прошу вас…

Нас с братом еще вчера вечером переселили в другие, просторные, даже роскошные комнаты, а на завтра Олли был назначен поход к магисту Гундерсону. Но я не знала, что произойдет, как только «Гордость Империи» покинет порт Вильмы, и мое сердце сжималось от тревоги.

Слишком долго я привыкла полагаться на саму себя и защищать брата! А теперь, получалось, я уезжала в далекие края – на материк, – и когда вернусь было ведомо одним лишь Богам.