Изразцов сразу же с порога сообщил нам, что, так как все без исключения наконец-то сдвинулись с мертвой точки, то занятия с этого дня увеличиваются, и после обязательной медитации все дружно проходят в столовую, где подкрепляются и возвращаются уже для освоения практических навыков. Меня это не касалось, у меня практика была и до, и после перерыва.

Стояновой на уроке не было. Близняшки, да и Вольф начали тихонько спрашивать у Снежиной, где Анна может быть, но та только плечами пожимала и выразительно смотрела при этом на меня. А я тут при чем? Я Анну после вчерашнего скандала за закрытыми дверьми не видел, но, подозреваю, что она сейчас на клановых разборках с Леймановыми, все-таки Ирина получила травму, а это не слишком поощряется. Вдобавок я до сих пор не понял, что же именно она применила, потому что дополнительного дара у Анны нет, я специально уточнил у Изразцова. До каких-то судебных процессов дело конечно же не дойдет, но определенные преференции клан Леймановых со Стояновых стрясет, это точно. А уж как накажет дочку любящий родитель, только богам известно, потому что, могу гарантировать, что даже он сам об этом пока не знает. Все будет зависеть от того, насколько Леймановы упрутся и скольким Стояновым придется пожертвовать.

Но договорить, чтобы прийти к какому-то выводу, не получилось. Изразцову быстро надоели наши перешептывания, и он нас осадил, напомнив, что здесь, особенно во время урока, именно он главный, несмотря на положение в обществе нас всех, вместе взятых.

Когда наступил перерыв, Вольф с близняшками остались в классе. У них что-то не получалось, и теперь они планировали сами не идти в столовую и наставника оставить без обеда. Изразцов вынес подобное стоически, пробормотав что-то про поощрение интереса учащихся, и от этого увеличение месячной премии. Со Снежиной я даже после клуба так и не начал общаться. Для меня вообще остается загадкой, зачем Анна со Светланой нас ждали после нашей фееричной отработки. Скорее всего, проблема не во мне, а в Юрке, но с этой точки зрения я проблему не рассматривал, потому что до вчерашнего дня проблемы как таковой не было. Сейчас же, когда она появилась, думать о предполагаемой мотивации Анны не хотелось. У меня и так голова пухнет, как бы не лопнула, а ведь я еще даже не приступал к выполнению задания безликого насчет спирали в пространстве с применением времени. Но здесь у меня была вполне уважительная причина – я боюсь. Боюсь до жути и даже не пытаюсь себе представить, что же должно получиться в итоге.

Столовая встретила меня шумом, гамом и весьма аппетитными запахами. С запахами все было понятно, в данной школе учились весьма непростые детки, и подгорелой кашей их никто в своем уме кормить не будет, и то многие носами крутили, выбирая себе блюдо по вкусу. Я таким привередливым в этом плане не был, тем более что кормился в основном тем, что сумел найти на кухне, поэтому набросал на тарелку всего, что попало под руку, и сел за пустой столик почти в углу. Не люблю быть слишком уж на виду во время такого интимного процесса, как прием пищи.

– Привет, – я узнал Ирину в то время, когда она только подходила ко мне. У нее весьма специфические духи, такие ни с чем не перепутаешь. Она наклонилась так, что ее волосы пощекотали мою шею и, поцеловав в щеку, села напротив.

– Однако, – я прищурился, посмотрев на нее. – Если это благодарность за свое вчерашнее спасение от разъяренной фурии, то боюсь тебя разочаровать, но еда здесь для нас бесплатная. Точнее, за нее уже заплатили наши кланы.