Чем-то это все напоминает день, когда я повез ее на каток, а прямиком с него — в травму. Только сейчас, хоть и неумышленно, я, кажется, сам виноват в плохом самочувствии Алёны.

Беру ее на руки и несу в клинику. По-моему, лицо Алёны еще белее стало за эти минуты. Поднимаюсь на второй этаж и ногой открываю дверь, наплевав, что врач ведет прием. Захожу в кабинет, ощущая, как внутри все клокочет от гнева. Руки бы повыдергивал этим костоломам, которые долечить нормально не могут.

— Янис, только потише, — слабо пытается наставлять Алёна, словно почувствовав мой воинственный настрой, когда прохожу через кабинет и кладу ее на кушетку под удивленными взглядами двух пар глаз.

Но плевать я сейчас хотел на приличия.

— Вы что себе позволяете, молодой человек? — спрашивает женщина в белом халате и очках в красной оправе. — У меня прием!

Зыркаю на молоденькую девчонку, которая сидит на стуле напротив врача, и показываю ей глазами на дверь.

— Ваш вопрос подождет. Выйдите, — требую я.

— Здесь платная клиника, что вы себе позволяете? — снова возмущается врач Алёны.

— Правда? — Достаю бумажник из кармана брюк и бросаю наличность на стол.— Тогда я всё оплатил. Поставьте девушку на ноги, иначе я вас по судам затаскаю. Десять минут на осмотр и правильный диагноз. Я жду за дверью. А потом возвращаюсь со своим юристом.

Беру девчонку, сидящую на стуле, под локоть и веду ее на выход.

Помощница матери, у которой я вчера просил документы на Ковалёву, звонит третий раз подряд за последний час. Но сейчас не до нее. Подождете, Галина Владимировна. Вчера бы такую бурную деятельность разводили, пока я разыскивал пятый угол и мысленно ехал к Алёне, чтобы везти их с Андреем в клинику — проводить генетический анализ.

Хожу по коридору туда-сюда, считаю шаги, чтобы чем-то себя занять, когда замечаю двух медсестер, которые заныривают в кабинет, где находится Алёна. Спустя несколько минут ее вывозят на каталке с капельницей в руке.

Подойдя, я осматриваю Алёну беглым взглядом. Она спит и похожа на бледную тень себя. Провожаю каталку долгим взглядом, пока не скрывается из вида, а потом захожу в кабинет врача.

— Что со здоровьем Ковалёвой? — с ходу начинаю я.

— Вас манерам не учили, молодой человек? Вы второй раз за последние полчаса врываетесь в кабинет без предупреждения. Да еще и с угрозами.

— Я задал вопрос.

— А вы, собственно, кем ей приходитесь? Мы посторонним такую информацию не сообщаем.

— Посторонние люди так себя и не ведут, это во-первых. А во-вторых, я ее муж и отец ее ребенка. Что с Ковалёвой? — повторяю вопрос, чувствуя, как опять начинаю заводиться и выходить из себя.

Врач изумленно смотрит в карточку, потом на меня.

— Отец ребенка, да? — Она опять что-то там листает в своих бумажках. — Алёна Владимировна не беременна, и детей у нее нет. Так что выйдите, пожалуйста, за дверь, муж, — язвительно хмыкает. — И деньги свои заберите, — кивает на пачку наличности на краю стола.

За два дня получено слишком много противоречивой информации. Мозг не успевает ее обрабатывать, поэтому до меня не сразу доходит смысл услышанного.

Что значит: нет детей? А Андрей тогда кто?

—————

История про Павла Измайлова и его девушку называется «Случайная связь».