Нелли ехидно ухмыляется в ответ и корчит смешную рожицу.

— Тогда уж лучше пусть от красоты вашей ослепну. Всё. Жду.

Она посылает мне воздушный поцелуй, снова отвечая на чей-то звонок.

Настроение отличное. Обожаю такие спокойные и безмятежные дни. Еще и на улице солнышко припекает — ни одной тучки на небе. Погода в этот раз явно благоволит к тому, чтобы устроить день релакса и прогуляться по любимым местам.

Я здороваюсь с Викой, и мы, перекинувшись парой фраз, загружаемся на заднее сиденье синего седана, в котором приятно пахнет клубничной жвачкой.

— Ну как тебе новая коллекция? Правда улет? — восхищается Вика. — Обожаю примерять свадебные платья. Кажется, это мое призвание.

— Да, платья очень красивые, — соглашаюсь я.

— А ты надолго или опять набегом? У нас в выходные вечеринка намечается. Может, примкнешь? — предлагает она.

— Нет, не получится. — Растягиваю губы в улыбке. — Я набегом. Едва вырвалась с работы, пришлось брать отпуск за свой счет.

Мы с Викой на подхвате у Нелли, когда в ее салон поступает новая коллекция свадебных платьев. Перед стартом продаж я выкраиваю пару-тройку дней и прилетаю в Питер, чтобы отснять материал для буклетов и сайта в интернете, а потом возвращаюсь в Москву.

— Мне всегда после этих фотосессий замуж хочется. Было бы еще за кого, — вдруг признается Вика.

— Знаешь, как мне тренер говорит? Выйти замуж не напасть, лишь бы с мужем не пропасть.

— Ну в чем-то она, безусловно, права.

Вика скептически поджимает губы, и мы ненадолго углубляемся в рассуждения о плюсах и минусах семейной жизни. Договариваемся на том, что до старости можно смело ходить в незамужних дамах. Если, конечно, не встретится крышесносная любовь, как у Нелли и Ленара, которые действительно относятся друг к другу с большой теплотой и нежностью. Тогда и пропасть не страшно.

Дискуссию прерывает таксист, сообщая, что мы приехали. Он одаривает нас щедрыми комплиментами, заверяя, что таких хорошеньких кто-нибудь обязательно окольцует и в старости мы не умрем от одиночества.

Мы выходим на улицу с улыбками на лицах и направляемся к салону. Я ненадолго остаюсь у входа, принимая звонок от Димки и сильно злясь на брата, что стал редко отсвечивать. Но выяснять отношения сейчас нет времени. Обещаю набрать его через час, если ничего срочного, и тоже захожу в здание.

Вика уже сидит в кресле у одного из визажистов, а меня, постукивая наманикюренными пальчиками по столу, ждет блондинка небольшого роста. Новенькая. Раньше я ее здесь не видела. Девушка представляется Наташей, долго рассматривает мое лицо задумчивым и любопытным взглядом, а затем берет в руки палетку с тенями.

Мягкая кисть начинает порхать, колдует над веками, очерчивает линию скул, щекочет кожу. Обожаю, когда мне наводят красоту. Но сегодня не получается расслабиться. Может, это из-за болтовни новой посетительницы, которая пришла несколько минут назад и без конца делает замечания своему мастеру. Или из-за Димкиного звонка и нашей недавней ссоры. Не знаю. Чувствую себя не в своей тарелке. Как будто не кисточкой водят по лицу, а горящей спичкой.

Наташа замечает мое напряжение, нанося последние штрихи.

— Я почти всё. Можно потом сфотографирую тебя для своего портфолио? — спрашивает она, продолжая работу. — Я иногда размещаю снимки в интернете, а у тебя очень яркая, запоминающаяся внешность. Хочу тебя в свою коллекцию.

— В коллекцию? — отзываюсь я с улыбкой. — Можно.

Скованность не проходит, потому что ощущение огня на коже не становится меньше, а наоборот, только возрастает.