– Это не обсуждается Стефан. Я никогда не уеду от сюда.

– Папа! Мы не сможем приезжать чаще чем раз в месяц. У Марии много новых проектов, у Алекса школа скоро начнётся, у меня аврал на работе.

– Я не прошу приезжать чаще, Стефан. – Ромул устал от этих разговоров, он не понимал, почему дети так хотят его увезти подальше от родного дома.

– Пап. Ты не молод, ты не в состоянии сам за собой присматривать, нам тяжело кататься за триста километров даже на два дня в месяц. Ну что тебе стоит сказать «да», и мы готовы не просто выделить тебе комнату в нашем доме, мы снимем тебе отдельный дом. Ты снова будешь отшельником, только поближе к нам. – Стефан достал последний козырь в этой просьбе. – И Алекс будет к тебе бегать хоть каждый день.

– Сын, я вас с Марией люблю больше жизни, а уж Алекса и подавно… но я не уеду из этого дома! Прими это как старческую блажь, я не уеду.

– Ты всё ещё её ждёшь?

– Я её всегда жду. – твёрдо и бескомпромиссно отрезал Ромул.

– Понятно. – устало вздохнул Стефан и отложив газету, протянул отцу ноутбук.

– МАААААаааааааУУУУУУ!!!! – раздался душераздирающий крик откуда-то сверху.

– У нас проблемы, – Мария с улыбкой посмотрела на мужа. – Том снова застрял на крыше.

– Просто кому-то надо меньше есть! И чаще гулять! – хмурый Стефан поплёлся спасать толстого и нерадивого кота. – Кстати, папа, кто достаёт этот валенок, когда нас нет?

– Если вас нет… – засмеялся дед. – Он не попадает в передряги, а просто спит на рояле.

Когда взлохмаченный и поцарапанный Стефан вернулся в комнату, все уже пили чай и разглядывали дедушкин подарок.

– Что это? – Ромул никому не давал заветный сверток.

– Ноутбук. – Стефан усиленно мазал царапины обеззараживающим раствором, а Том улёгся на рояле, и как ни в чём не бывало уснул. – Поиски твоей любимой можно расширить, если искать по интернету. С нами сможешь общаться, и даже рассказывать свои сказки Алексу.

На глазах Ромула навернулись слёзы, руки держащие новенький, красивый предмет, сжали его сильнее боясь потерять.

– Ты меня научишь? – дрожащим от благодарности голосом спросил он.

– Пап, обязательно! И начнём, как только Алекс уснёт, а то он мёртвого достанет своими вопросами и вмешательством.

Но… именно сегодня внук был очень неукладываемым…

– Ты обещал про рыбок. – захныкал уставший Алекс, укрываясь одеялом.

– Про рыбок было сегодня. – улыбнулся Ромул. – Может на ночь рассказать что-то повеселее?

– А что?

– Ну про собаку, живущую в рыбной лавке.

– А это интересно?

– Разве мои сказки были хоть раз неинтересными?

– НИ-КО-ГДА!!! – закричал Алекс и улёгся поудобнее в предвкушении очередной самой интересной истории.

– Родился он на городской мусорке у маленькой бездомной собачки, которая выживала как могла. Потомство, а с ним и лишние рты, были ей не особо нужны. На дворе стоял восемнадцатый век, когда в стране бушевали всякие реформы, направленные то на искоренения взяточничества, то на поддержание деревень… и один Сёгун сменял другого.

– Кто такой Сёгун? – всполошился незнакомым словом Алекс.

– Ах, я разве не сказал, что пёс родился в Японии? Сёгун, это что-то типа нашего президента.

– Ааааа… – Алекс снова прижал голову к подушке и поджав под подбородок одеяло кивнул дедушке, в знак того, что сосредоточился и готов слушать дальше.

– Ну естественно, что маленький щенок всей политической игры не знал, и кто такой Сёгун – тоже. Мать кормила их совсем недолго, и как только они начали отползать от гнезда, играть и нюхать всё что есть вокруг в поисках вкусненького, она пропала. Кто знает… Может она просто ушла на промысел добычи и умерла, или сбежала от наглых и вечно голодных детей, а может какой-то нищий её убил и съел… Этого никто увы, не знает… но щенки ждали её очень долго. Сначала плакали и звали по очереди, одни из них засыпали от бессилия и голода, и начинали кричать другие. Сколько прошло дней, никто уж не скажет, голод начал делать своё дело, и один из братиков щенков – умер.