Абигайль храбрилась, хотя от страха у нее подкашивались ноги. Жюльен пугал ее, вселял животный, первобытный страх. Но убежать она не могла – не оставлять же его наедине с малышкой.

– Я все скажу Люсьену! Он тебя из дома выгонит!

– Люсьен здесь не хозяин, и тебе это прекрасно известно. – Жюльен подошел ближе – уверенно и бесшумно, словно охотник, крадущийся за добычей. – Хозяйка в этом доме – моя мать. А я – ее любимчик. Хоть и родился на четверть часа позже твоего муженька.

– Люсьен заставит тебя уехать! – в отчаянии проговорила Абигайль, но она знала, что Жюльен, увы, прав. Домом единовластно правит Жозефина Мане.

– Знаешь, женившись на тебе, Люсьен оказал мне большую услугу. – Голос Жюльена звучал уверенно. Он понимал, что бежать его жертве некуда. – Мать вычеркнула его из завещания. Дом он получит, тут уж ничего не поделаешь, но денежки достанутся мне. А чего стоит этот дом без денег?

– Да забирай и деньги, и дом – все, что хочешь, и убирайся к дьяволу! – выкрикнула Абигайль.

– А он – просто слабак, мой святоша-братец. Все эти добренькие да благородные на самом деле просто слюнтяи!

– Он – настоящий мужчина, не то что ты!

Абби старалась разозлить Жюльена, надеясь, что он ударит ее, а затем в ярости покинет комнату. Но вместо этого он рассмеялся, тихо и зловеще, и двинулся к ней.

Поняв по глазам, чего он хочет, она открыла рот, чтобы закричать. Но Жюльен одной рукой схватил ее за волосы, спускавшиеся до пояса, а другой сжал горло, и ее крик превратился в сдавленный стон.

– Я всегда получаю то, что есть у Люсьена. И его деньги, и его шлюх!

Абигайль била его кулаками, ногами. В какой-то момент, когда ей удалось вдохнуть воздуха, закричала. Он рванул на ней пеньюар, схватил за грудь. В колыбели отчаянно заплакала малышка.

Крик дочери придал Абигайль сил: рванувшись, она высвободилась из рук насильника. Едва не упала, наступив на подол разорванного пеньюара. Рука ее нащупала кочергу – Абигайль размахнулась и изо всех сил ударила Жюльена в плечо.

Взвыв от боли, он рухнул перед камином, а она бросилась к колыбельке.

Бежать! Схватить малышку и бежать!

Он поймал ее за рукав; она завизжала, услышав треск материи. Едва она потянулась к дочери, Жюльен схватил ее сзади, оттащил от колыбели. Ударив тыльной стороной ладони по щеке, повалил на стол. Свеча упала на пол и погасла.

– Сука! Дрянь!

Он уже не понимал, что делает. Абигайль видела это по его перекошенному от ярости лицу, по опасному блеску глаз. В этот миг страх ее превратился в ужас.

– Он тебя убьет! Мой Люсьен тебя убьет!

Она попыталась встать на ноги. Он снова ее ударил – теперь кулаком и с такой силой, что голова, казалось, раскололась и боль ослепила ее. Во рту стало солоно и вязко. С трудом поднявшись на четвереньки, Абигайль поползла к колыбели.

«Малышка!.. Господи! Боже милосердный, пожалуйста, пусть он только не тронет малышку!»

Он навалился на нее сверху, и в ноздри Абигайль ударил мерзкий запах алкоголя и похоти. Она сопротивлялась, звала на помощь, крики ее смешивались с отчаянными воплями ребенка.

– Остановись, опомнись! Что ты делаешь?!

Но ни мольбы, ни сопротивление Абигайль уже не могли остановить разъяренного мужчину. Он осквернит ее, он втопчет ее в грязь – прямо здесь, у колыбели ее ребенка. Потому что она – жена его ненавистного брата.

– Ты же сама этого хочешь! – Он оседлал ее, ощущение собственной силы и власти ударило ему в голову, словно отравленное вино. Лицо Абигайль под ним было белым от ужаса, под глазом расплывался синяк – след его кулака. Она совершенно беспомощна, теперь ничто не помешает ему выместить на ней свою ярость. – Все вы только этого и хотите! Все вы шлюхи!