– Быстро позови охранника, – бросил он ей на ходу.

А затем пулей пронесся по коридору и свернул за угол, чтобы девчонка его не видела. Две последние двери были закрыты и, как он догадывался, заперты. Кейс развернулся и как следует саданул ногой в середину той, что была дальше от входа. Детали дешевой пластиковой конструкции, лакированные пластины, сплетенные в несложный узор, весело брызнули из алюминиевой рамы во все стороны. Внутри помещения было темно, смутно белели пустые стойки для терминалов. Кейс метнулся к соседней двери, справа от разбитой, ухватился за круглую, прозрачную вращающуюся дверную ручку и всем телом налег на нее. Что-то хрустнуло, и через секунду он оказался внутри. Именно в этой комнате они с Вейджем встречались с покупателем, но мебель и аппаратура исчезли – компания, под прикрытием которой Мацуга вел свои дела, давно приказала долго жить. Ни пультов, ни стоек. Свет из аркады сочился в комнату через окно, фильтруясь сквозь занавески. Кейс змеей проскользнул между пучком оптоволоконных кабелей, свисающих из гнезда в стене, и старыми пустыми коробками и дальше, к окну, мимо гондолы большого электрофена.

Окно представляло собой лист дешевого пластика. Кейс стащил с себя куртку, обмотал ею правую руку и ударил. Пластик треснул. Потребовалось еще два удара, чтобы полностью освободить раму. Перекрывая оглушающий хаос игр, заверещала сигнализация, то ли сработавшая, когда разбилось окно, то ли включенная девушкой, сидящей в конце коридора.

Кейс отвернулся от окна, накинул куртку, выхватил «Кобру» и привел ее в боевую готовность. Закрывая за собой дверь, он рассчитывал, что тот, кто шел за ним по пятам, в первую очередь бросится искать его в том кабинете, где выломана дверь. Бронзовая пирамидка «Кобры» в его руках слабо дрожала, телескопические сегменты из скрученных пружин, казалось, резонировали, усиливая биение его пульса.

Ничего не происходило. Волнами накатывал тревожный вой сирены, в аркаде что-то стреляло и с грохотом взрывалось, сердце Кейса бешено колотилось. Когда он наконец понял, что боится, то приветствовал страх как старого друга. Не холодный, механический предупредительный сигнал псевдопаранойи, а простой животный страх. Кейс так долго жил постоянно на грани риска, что успел забыть, какой он – настоящий страх.

В этом кубическом кабинете люди нередко умирали. Он тоже мог умереть. И очень скоро. У них могли быть пистолеты…

Звук удара прокатился по коридору. Из дальнего конца. Мужской голос что-то злобно выкрикнул по-японски. Затем раздался полный ужаса и боли вопль. Еще один удар.

И шаги. Ужасно неторопливые. Все ближе и ближе.

Человек в коридоре миновал закрытую дверь, за которой прятался Кейс. Пауза протяженностью в три томительных удара сердца. Шаги в обратную сторону. Один, второй, третий, подошвы шуршат по пластиковому ковровому покрытию.

В крови Кейса растаяли последние следы октагоновой бравады. Он судорожно перехватил «Кобру» покрепче, за рукоятку, и полез на подоконник, обезумев от страха, с трясущимися руками и ногами, а когда оказался в оконном проеме, вывалился наружу и полетел вниз, и все это произошло быстрее, чем он осознал, что делает. Удар о мостовую пронзил колени острыми стрелами боли.

Узкий клин света, падающий из полуоткрытой двери-люка для технического обслуживания аркады, выхватывал из темноты свалку оптоволоконных кабелей и разбитых корпусов разнообразной аппаратуры. При падении Кейс ткнулся лицом во влажную плату с гирляндами электронных деталей, но поспешно перевернулся на бок и откатился в тень пустого металлического ящика с дверцами. Окно кабинета над его головой тускло освещенным прямоугольником выделялось на темной стене. Сигнал тревоги по-прежнему заливался вовсю и здесь, внизу, казался гораздо более громким, потому что стены вокруг приглушали рев игровых автоматов.