Да, вот так — пришлось угрожать. Лера симпатизировала Марчелу. Он приятный славный парень, но пока у него только ветер в голове. Слишком легко он переключается с одной девушки на другую. Валерии не хотелось, чтобы Злата стала очередной жертвой его обаяния.

Чувствовалось, что слова Леры Марчела проняли. Невозможно голубые глаза стали грустными. Вот и хорошо. Пусть подумает. Она подняла с земли пару веток хвороста и направилась к костру, оставив Марчела наедине с его мыслями.

Теперь нужно было ещё поговорить со Златой. У костра сестры не было. Лера отыскала её на берегу озера — она сидела на коряге и смотрела на закат. Валерия примостилась рядом.

Они немного посидели молча, наблюдая, как солнце медленно и вальяжно закатывается за древние ели, растущие на противоположном берегу. Вода озера благодарно ловила косые лучи уставшего светила, расплёскивая багрянец по поверхности.

— Ты всё видела, да? — спросила Злата, не отрывая взгляда от озера.

Валерия ничего не ответила — просто положила ладонь на её руку.

— Лер, это был мой первый поцелуй, — щёки сестры окрасились в цвет закатного солнца. — И я рада, что это был именно Марчел.

Она положила голову на плечо Валерии.

— Он такой… такой милый… но перед поцелуем сделался совсем другим… таким… таким…

— …наглым, — подсказала Лера.

— Нет, решительным. У меня дыхание перехватило. А когда он целовал… — эмоции колотили Злату, мешая говорить. — Я не думала, что поцелуй — это так… так…

— …приятно, — снова подсказала Валерия.

— Нет, — мотнула головой Злата. — Приятно — это другое. Приятно — это, например, вот так сидеть, смотреть на закат и шептаться с сестрой. А поцелуй — это… горячо… это…

— …бабочки в животе?

— Да…

Ох, Злата, Злата, влипла ты, сестрёнка. Лера плечом через слои одежды чувствовала, как пылают её щёки.

— Не думай, я не такая и не опытная в амурных делах. За мной столько мужчин ухаживает. На каждом светском приёме их целая очередь — желающих со мной поговорить и потанцевать. Я каждый день получаю пачку приглашений от кавалеров посетить оперу или бальный вечер. Но они все такие скучные, такие неживые, такие ненастоящие. А Марчел… он совершенно другой. Он… — она задержала на мгновение дыхание и выдохнула: — Лер, я, кажется, влюбилась…

Всё ещё хуже, чем Валерия думала.

— Злата, Злата, — покачала головой Лера, — а как же твоё: «я влюблюсь только в того, кого выберет для меня отец»?

Она вздохнула.

— Да, он может во мне окончательно разочароваться. Вот если бы у меня проснулась магия, он бы стал мною гордиться…

— Проснётся, — заверила Лера. У неё уже вызревали новые планы по пробуждению у сестры магии. — А вот что касается Марчела, Злат, выбрось его из головы. Это для тебя он первый. А ты для него далеко не первая и, самое главное, не последняя. Очередная победа, вымпелок на его виртуальной доске амурных достижений. Ему уже складывать некуда разбитые женские сердца.

— Я знаю про его прошлые победы. Но он сказал мне, что я для него особенная…

— А где гарантия, что то же самое он не говорил остальным? Не ведись, — Валерия обняла сестру, прижала к себе. — Пусть только попробует сделать тебе больно. Я для него припасу что-нибудь позабористее погнутого тренажёра.

Они так и просидели в обнимку, пока солнце совсем не завалилось за лес.

Энтони отдал команду готовиться ко сну, и одногруппники потянулись к озеру для вечерних водных процедур. Валерия и Злата тоже решили умыться. Водичка казалась тёплой, как парное молоко. Лера в очередной раз удивилась, какая в княжестве ласковая осень. Приятно было освежить лицо и шею. Только вот… стоп! Что-то не то… Она вдруг с ужасом осознала, что на шее нет тесьмы, на которую крепится маячок. И соответственно, самого маячка тоже нет. Неужели опять потеряла?!!! Да как так?! Второй подряд, да ещё и не свой. Чёрт! Тоцкий её убьёт!