– Все в порядке? – спросил Флинт.

– Сойдет.

Она повернулась и пошла к повозке. Заметив, что Флинт собрался за ней, Кора уперлась ногой в землю, размахнулась и врезала ему по лицу. Удар пришелся аккурат по левой щеке и был настолько сильным, что у Коры на мгновение по локоть онемела рука. Проделывать такие приемы было ей не впервой, да и поза была удачной. К тому же Флинт шел в ее направлении, что тоже сказалось на силе удара.

Он пошатнулся, зажмурил глаза и взмахнул руками, чтобы не упасть. Кора подпрыгнула и ударила его ногой в грудь. Флинт охнул и упал спиной прямо на гравий.

Парни выскочили из фургона и подбежали к Коре.

– За что ты его? – спросил Том.

– Вот именно, за что? – отозвался Флинт, потирая ушибленную челюсть.

– У нас свои правила. Если ты хотел купить у нас труп, так и нужно было говорить. Айда, ребята, отдадим ему его покупку.

Они выбросили голого Хичкока из повозки. Раздувшийся труп чуть было не задавил Флинта, который успел вовремя отползти в сторону.

– Так ему и надо, – сказал Эльф, похлопывая Кору по плечу. – Мы больше не станем с ним работать, а?

– Не станем, – спокойно ответила Кора.

Но ее все же не покидало смутное чувство, что она его еще непременно где-нибудь встретит, хочется ей того или нет.

На следующее утро Лия разбудила ее в десятом часу. Кора со стоном перевернулась на другой бок – ее сон рассеялся, но кое-что никак не выходило из головы.

Зеленый язык.

Она вздрогнула и приоткрыла один глаз. Лия, чисто умытая и румяная, с чепцом на голове, внесла в комнату корзину с хворостом. Она вымела из камина пепел и подбросила новые ветки на тлеющие угли.

– Я еще сплю, – сказала Кора и нарочито громко застонала. Если долго и громко стонать, Лия приготовит ей яйца всмятку.

– Если бы спала, не разговаривала бы.

– Верно.

– Ну и спи себе дальше, булочки с изюмом уже остывают.

Надо же, ни капли сочувствия!

– Но, Лия…

– Не знаю никаких «но».

Лия наклонилась за грязной одеждой, валявшейся возле кровати. Она высоко подняла брови.

– Опять руки себе разбила? Подралась, поди, с кем-нибудь? Ах, Кора, что бы сказали матушка с тетушкой?

Кора взглянула на свою правую руку. Костяшки пальцев были разбиты в кровь и побаливали.

– Ничего страшного. Нужно помазать мазью, и все пройдет.

– А если фингал заработаешь? Какая же леди с синяками на лице?

– Подумаешь! Тогда я несколько недель подряд буду Джейкобом. Ему свирепый вид даже к лицу.

– Пускай сюда приходят, уж я им устрою газовую атаку! – Лия помахала рукой у ягодиц. – Как раз от вчерашнего портера живот пучит.

Кора рассмеялась и резво вскочила на ноги. Через несколько минут она спустилась вниз в батистовом платье розового и зеленого цветов, затянутая в корсет. Юбка с турнюром подчеркивала ее тонкую талию. На голове был ее любимый парик. Выбившиеся из-под него на лбу и висках завитки настоящих волос придавали ей естественный вид. Несмотря на то что ее видели только Лия и Александр, было важно учесть все детали, которые делали ее Корой. Она взяла себе за правило никогда не смешивать два своих образа.

Кора вошла в гостиную, где уже был накрыт стол к завтраку. Яйца всмятку! Нет, Лия все-таки просто прелесть! За столом сидел Александр. Он никак не поприветствовал ее, уткнувшись в свежий номер «Курьер энд энквайер». Когда Кора была маленькой, он всегда встречал ее объятиями, а иногда даже поцелуем. Сейчас же он вел себя сухо и формально. Ей так не хватало тех старых времен.

Александр был высоким мужчиной приятной наружности. Ему было уже под сорок, на голове у него виднелось много седых волос. Он еще не растолстел и не обрюзг, как многие в его возрасте, – наоборот, выглядел очень подтянуто, как бродвейские денди. В отличие от этих щеголеватых прожигателей жизни, одет он был скромно. Он знал, что красота – это вовсе не шелка и жемчуг. Но что Коре нравилось в нем больше всего – так это его руки. Это были руки скульптора: с длинными тонкими пальцами, сильные и нежные одновременно.