– Как же я посмотрю ему в глаза? – бормотала она. – После удара молнией…

Потирая непроизвольно так и не сошедшую шишку, Кремон ее успокоил:

– Не расстраивайся, он добрый и не мстительный. К тому же очень любит сказки… Все, хватит метаться! Идем ужинать!

В столовой он продолжил играть спектакль, демонстративно что-то шепнув на ухо одному из рабов, которые здесь проживали. Ягуша покраснела, принялась всматриваться в лица людей, когда те входили в столовую с блюдами или с горячими напитками.

«Вот будет удовольствие с ней пообщаться, когда она меня опять увидит во всей красе! – радовался коварный соблазнитель. – Еще бы заставить ее полечить шишку на лбу, а то покровители и пером не пошевелили… Да-а! Сегодня я на ней отыграюсь!..»

Но не все даже тщательно продуманные планы сбываются.

Три Медиальта поужинали быстрей всех и с местным коллегой ушли в соседнюю комнату. Не успел еще гость империи насытиться как следует, как Хооз-Дер вернулся и сказал:

– Обстоятельства меняются. Выезжаем за полтора часа до рассвета. Похасов нам успеют заменить. То есть спать вам совсем мало осталось.

Воспрянувшая духом Ягуша поспешила в комнату. Потом ушли обе служанки, а любящий солидно поесть Кремон продолжил поглощать оставшееся на столе. На раскрывших от удивления рты рабов он постарался внимания не обращать. Только и сказал:

– Что, не видели крупную женщину? К тому же двое суток не евшую?..

Когда наевшийся энормианин добрался до комнаты, в мозгу ворочались только ленивые мысли:

«Да ладно, можно и отложить развлечение на одну ночь… Тем более что и красавица уже лежит как мышка, делает вид, что заснула… Хм! Четыре часа поспать – тоже дело… Вдруг силенки завтра понадобятся?..»

Прилег… да так и уснул без применения амулета сна.

За полтора часа до рассвета, наскоро позавтракав и прихватив в дорогу корзины с едой, поспешили в путь. Свежие похасы несли всадников и тянули кареты довольно быстро, а стоявшим в заслонам горожанам Медиальты говорили, что спешат к больным. Желающих оспорить это утверждение пока не находилось.

Лишь через несколько часов после отъезда, во время короткой остановки в лесу, Ветеран пояснил человеку причину раннего выезда и такой гонки:

– На восток от Утиного, на Сиреневом тракте, банда неизвестных напала на небольшой отряд тамошнего Медиальта и убила его вместе с охраной и попутчиками. Как они сумели убить нашего коллегу, ума не приложу. Может, он задремал в пути, может, его предали… Загадка! Но! Ведь мы именно в ту сторону как бы случайно отправили возможных преследователей. То есть враги не знают конкретно, кто, что и как, но некоторые соображения у них имеются. Как и подозрения, что арестант остался в живых и с одним из нас продолжает путь в столицу. Вот потому мы и хотим оторваться как можно дальше.

Неприятно. А неприятнее всего было то, что сам Невменяемый находился в качестве пускай и ценного, но груза и ничего конкретного своим покровителям в плане безопасности подсказать не мог. Уж если для них возникли сложности, то он тем более не разберется в хитросплетениях местных отношений. Так что ему оставалось лишь дремать да вести разговоры с парой своих покровителей. А сентеги то и дело меняли свои яркие шарфы и даже цвет карет. Делалось это для обмана возможных наблюдателей.

После обеда, проведенного прямо на ходу, города стали встречаться все чаще. Заслоны стали громоздиться все массивнее, и воины в них отличались все более агрессивным поведением. Начались околицы Центра. И это сразу сказалось на составе населения: здесь уже численность сентегов и людей соотносилась как два к одному, и увидеть сентега крестьянина или ремесленника стало вполне обычным делом. А если учесть, что порой на одно семейство имелась вообще одна рабыня, да и та конклатерра, помыкавшая всеми и распоряжавшаяся в хозяйстве, то возникал справедливый вопрос: а кто тут у кого в рабстве?