— Ну что ты не знаешь? Просто приезжай к девяти в “Black out”.

— Хорошо, подумаю. Позвоню, если все же решусь, — скинула вызов, облокотившись на подоконник и думая, что дома мне гораздо интереснее, чем в каком-то задымленном клубе.

— О чем подумаешь? — вздрогнула, не услышав, как папа вошел на кухню.

— Настя зовет в клуб с девчонками, — обернулась на родителя, и улыбка тут же сползла с моего лица. — Ты куда-то уходишь?

Папа застегивал запонки на белоснежных манжетах, а на шее болтался незавязанный галстук.

— Внезапная встреча с губернатором, Солнышко. Должна была состояться через неделю, но у него произошел сдвиг в графике. Поэтому придется ехать.

— Но сегодня же суббота, — разочарованно подошла к папе и по привычке начала завязывать ему галстук.

— Сам расстроен. Но я обещаю, что завтра мы с тобой все наверстаем. Хочешь, съездим покататься на Искорке? — улыбнулся он, и от этой улыбки потеплело на душе.

— Очень! Я так давно ее не видела!

— Тогда решено, завтра едем на конный двор!

— Вернешься поздно? — поняла, что мне придется провести в одиночестве целый день.

— Боюсь, что могу задержаться. Главное, чтобы дорогу не начало мести, а то вон снег кружит.

— Может, тогда стоит остаться, — спросила, зная ответ.

— Дочь, это ж губернатор. Как я не приеду?

— Понимаю, — закончив с галстуком, протянула папе пиджак, брошенный на стул.

— Как я выгляжу? — поправил лацканы отец, покрутившись вокруг себя.

— Красавец, — рассмеялась, любуясь тем, как хорошо он выглядел в свои сорок два года.

Светло русые волосы немного темнее моих, голубые глаза, и мама всегда говорила, что мне достались его глаза, и подбородок с ямочкой придавал ему особой мужественности. Все же папа еще очень привлекательный мужчина. Недаром так много женщин охотится за ним. Но он, как и я, до сих пор не оправился от смерти мамы. И снова взгрустнула, представив, как бы она вместо меня вязала ему галстук, а потом они бы еще долго целовались и обнимались, словно перед длительной разлукой. Всегда любила наблюдать за ними и удивлялась заявлениям подруг, что их родители никогда не прикасаются при них друг к другу, или же что они не видели, как папа и мама целовали бы друг друга. Подобные заявления мне казались дикостью. Но когда подросла, поняла, такие семьи как наша — большая редкость. И мне повезло жить с родителями, не представляющими жизни друг без друга.

— Ну, курносик, — ткнул меня пальцем в нос папа. — Не грусти, — подхватил портфель, выйдя из кухни.

— Ты пожалуйста осторожнее, — провожала к дверям. — Вячеслав Анатольевич с тобой едет?

— Он и Витя, — обувался папа.

Прислонившись к косяку, наблюдала за сборами родителя, и снова душа находилась не на месте. Одернула себя, напоминая, что отец едет к губернатору и с ним будет его охрана.

— Ну, до встречи, Солнышко! Не скучай! Сходи с девочками в клуб, — чмокнул в щеку и вышел на лестничную площадку.

Закрыв дверь за папой, я скиталась по дому какое-то время, пытаясь занять себя чем-то, но то и дело мне мерещились мамины шаги и ее запах. Три года прошло, а мне все казалось, что она где-то в квартире, мастерит своих зверят…

Редкий снежок перерос в настоящий снегопад, и, переживая за родителя, я измеряла шагами комнату, названивая ему каждые десять минут, пока он не отчитал меня. Понимая, что нельзя находиться в таком напряжении, написала Зайке сообщение о том, что присоединюсь к ним, и занялась сборами.

Приняв душ, не стала заморачиваться с укладкой, просто высушив волосы феном. Достала из шкафа кожаную юбку, лежавшую там со школьных времен, и серебристый топ с длинными рукавами и открытой спиной. Чулки, потому что в колготках и кожаной юбке будет жарко танцевать, и ботинки на шнуровке с толстой подошвой завершили мой образ.