Слезы ручьями текли по щекам. Не верила, что все это реально происходит со мной.

— Отпустите, пожалуйста. Я… я не могу. Я не готова.

— Поздно, — твердил одно и то же Панкратов, сильнее сжимая мои волосы и вызывая всхлип.

Подняла руки к голове, обхватывая его ладонь своими и пытаясь хоть немного смягчить его хватку и унять боль.

— Ты на все согласилась, и теперь пора отрабатывать.

— Нечего еще отрабатывать! Я не уверена, что вы сдержите обещание, — выкрикнула, зажмурившись от боли.

— Маленькая сучка будет диктовать свои условия? — услышала усмешку в его голосе.

— Я сделаю все, но вдруг вы обманете, — тараторила, стараясь не кричать. — Ай, бо-о-ольно, — непроизвольно взвыла.

Кожу головы перестало тянуть, и неприятные ощущения отступили. Подняла глаза на Адама. Из-за пелены слез не могла разглядеть его.

— Ты мне условия выставляешь? — почти прорычал он.

— Я… — начала говорить, тут же запнувшись, желая не упустить момент. — Я вам не верю. Вы используете меня и выкинете на улицу, а папа так и останется сидеть. Мне нужны гарантии.

— Какие на хер гарантии? — зарычал Панкратов, зверея на глазах.

Мне показалось, еще немного, и он ударит меня. Сжалась, боясь гнева незнакомого мужчины, закрывая лицо руками.

— Договор, — осенило меня внезапно. — Давайте заключим договор, — проговорила сквозь ладони.

17. Глава 16

Адам

Смотрел на эту маленькую сучку и не верил, что она остановила меня. Стоял перед ней с расстегнутой ширинкой, член готов взорваться от возбуждения, а она говорит “нет”. Нет, блядь?! Как такое вообще возможно? Я же, мать ее, только и думаю последние полторы недели о том, как наконец-то отымею ее болтливый рот. Оттрахаю так, чтобы больше и в мыслях не думала спорить со мной.

— Какой на хуй договор?! — опешив, вглядывался в ее хрупкую фигурку, сидящую у меня в ногах, закрыв лицо руками. — Убери руки! — начал терять терпение, схватив её за пальцы и разводя руки в стороны. — На меня смотри!

Не привык ни с кем столько возиться и не помнил, когда вообще кого-то приходилось уламывать. Даже, блядь, в школе все девки сами плыли ко мне в руки. Любые понравившиеся сискьки и задницы оказывались у меня в постели без долгих прелюдий. Еще не имея ни черта за душой, трахал самых красивых девчонок, а если хотел несколько за раз, то и в этом почти никто не отказывал. А стоило стать частью мира больших денег, так я напрочь забыл, каково это слышать “нет”. Теперь мне не отказывал никто ни в постели, ни в бизнесе.

Меня боялись, со мной считались и старались не конфликтовать и предоставить все необходимое. С моей руки ели политики, и никто не смел переходить мне дорогу. Все знали, как я умею добиваться своего. И никто не хотел стать тем несчастным, кого я занес в черный список. Я привык к такой жизни. Последние несколько лет даже не беспокоили разборки со Стрелком. И только на семье мэра произошел сбой.

Еще до последних выборов мне говорили, насколько принципиален и неподкупен Анисимов. Но я не сомневался. Подкупить можно каждого. А если не деньгами, то всегда можно надавить на человека другими способами. Мои люди приглядывали за ним, и поскольку наши дороги не пересекались, я не особо интересовался Андреем Анисимовым. Действовал по привычке: выступал спонсором на городских мероприятиях, совершал пожертвования на реконструкцию памятников архитектуры, парков и детских садов, чтобы маячить на глазах у жителей города и оставаться на хорошем счету в администрации. И не было у меня никаких вопросов к мэру, пока не появился план постройки горнолыжного комплекса.