— Мама, я... прости, я так больше не могу, — по щеке скользит слеза, я сутулюсь, пряча лицо в волосах.

В голове снова и снова вертятся слова сестры.

“П-пожалуйста, не отбирай моё с-счастье”

“Плохо себя чувствую. А что, если из-за проклятой инфекции я вообще стану бесплодной?! Кругом сплошные несчастья, мне никогда не везло по жизни”.

Я чувствую себя ужасно виноватой.

Как будто не помогаю нашей семье, а делаю только хуже.

— Что ты сказала?

Резко вскакиваю с лавочки на ноги.

— Мама, я так больше не могу! Мы должны признаться Айдарову, так больше не может продолжаться. Рано или поздно тайна становится явью. Если скажем ему прямо сейчас, на коленях прощения попросим, покаемся, возможно, он нас простит.

— Замолчи! — щеку обжигает хлестким шлепком.

Мать не дает мне договорить.

— Ты в своем уме?! Ну-ка соберись! Неблагодарная дрянь! Да как ты смеешь себя так вести?! После всего, что мы с отцом тебе дали? Сдохнуть хочешь? Хочешь, чтобы из-за тебя убили Элю, убили меня?

— Нет, мамочка, нет… — машу головой.

— Тогда соберись и делай всё, что говорю! Осталось немного! Неделя, две. Потом мы вернемся домой и заживем обычной жизнью. Слабачка! Как будто ты не моя дочь! У Эли пример бери. Она не возникала особо, быстро вышла замуж, без пререканий. И сейчас довольна! Живо утри сопли и иди к Айдарову. Он будет ждать тебя в джакузи.

Мать хватает меня за локоть и тащит обратно в дом.

— Быстро иди в душ и приведи себя в порядок. Намажь тело кремом и волосы вымой вкусно пахнущим шампунем.

Мамины слова меня неплохо встряхивают, я опять делаю всё, что она говорит, но грудную клетку продолжает жечь ужасное предчувствие.

Не нравится мне всё это!

Нас раскроют.

Вопрос времени.

14. Глава 14.

— Почему так долго?

Не успеваю войти в ванную комнату — в лицо бьёт ледяной, жесткий голос. Кожу лица нестерпимо печет. Клянусь, я чувствую себя так, словно получила обморожение последней степени.

— Извините, — виновато опускаю голову вниз.

— Глаза на меня.

Меняю положение головы, ибо должна подчиняться своему владельцу, а потом вдруг замечаю, что в комнате слишком светло. Нет ни свечей, ни интимной полутьмы. Сегодня в спальне и в ванной комнате горят все светильники.

Нервный холодок неприятно проносится вдоль позвоночника.

Что-то не так…

Ноги не желают идти. Интуиция во все горло кричит:

“Беги прочь! Без оглядки, со всех ног”.

Я игнорирую этот крик, потому что бежать всё равно некуда. Иду на верную гибель с надеждой, что меня пронесет.

Возможно, я просто себе накручиваю.

В комнате горят все светильники, но Айдаров выглядит хоть и с суровым, но непринуждённым. Он не догадался. Как мать и говорила! Сейчас он думает только членом. Он не станет ко мне присматриваться, выискивая какой-то подвох во внешности, поведении, настроении. Потому что у него стояк. Рустам голоден и жаждет секса как дикий жеребец!

Айдаров как господин всего мира вальяжно раскинулся в большой джакузи. В одной руке сжимается стакан, наполненный светло-коричневой жидкостью. Там также плещутся несколько кубиков льда.

Сильные, накачанные руки с твердыми бицепсами раскинулись на бортике ванной, а выпуклую, идеально гладкую грудь, омывает горячая вода, пахнущая лавандой.

Склонив голову на бок, черноглазый демон меня внимательно изучает. Его глаза сверкают и горят, излучая энергию дикого секса. От этого понимания жарко сводит нижнюю часть живота, Соски вытягиваются, превращаясь в иголочку. С каждым малейшим движением неприятно трутся о ткань халата.

— За опоздание ты заслужила порку, девочка. И еще кое-что, — нагнетает обстановку опасной паузой. — Сегодня я поимею твою попку во всех смыслах этого слова.