Про себя благодарю повара за то, что мясо получилось жёстким и его нужно долго жевать. Подавившись, я откашливаюсь и пытаюсь прийти в себя. Это время даёт мне возможность быстро проанализировать факты и решить, что будь это не сон, — подобного вопроса бы не прозвучало. Как и в случае осведомлённости о моих эротических видениях.

К тому же презумпцию невиновности никто не отменял! Не признался — не виноват… Без веских доказательств. А какие здесь могут быть доказательства? Даже в моём мире ещё не придумали, как подсматривать сны людей.

Поэтому, промокнув губы салфеткой, я поднимаю голову и решительно встречаюсь взглядом с ожидающим ответа мужчиной. Паника настоящей Лексии сжимает мне грудь, но я не позволяю чужому чувству затопить меня и лишить голоса. Говорю уверенно и чётко:

— Нет, иен Огаут. Этой ночью мне ничего не снилось.

Веки блондина чуть подрагивают, а уголки губ едва заметно опускаются. Не верит? Или расстроен?.. Что?! Дракон разочарован моим ответом? Смешно. А вера его мне не нужна. Пусть докажет, раз сомневается в моей правдивости.

Я спокойно возвращаю взгляд к тарелке и продолжаю есть. Хотя внутри всё горит от мыслей об увиденном во сне, и я не могу не вспоминать об обнажённом теле блондина, глядя на него.

Не важно, что часть меня тянет к Тагелу. Это лишь малюсенькая частичка, которая повелась на ошеломительную внешность. Привлекательность мужчины для меня значит много больше, чем смазливое лицо и роскошная фигура. В красивой упаковке должно быть достойное вложение!

Олега я заметила сразу, как и другие практикантки. Высокий и поджарый, он обладал такой располагающей улыбкой, что хотелось рассказать ему все секреты и пригласить в кино… Но я сдержалась и не стала одной из толпы его поклонниц. Именно поэтому он обратил внимание на меня. Узнавая друг друга, мы влюбились. Поженились. А потом всё кончилось.

Я откладываю вилку и поднимаюсь:

— Благодарю за компанию. Могу я удалиться в свою комнату, или у вас будут иные распоряжения?

Кажется, тут принято изъясняться именно так. Скорее всего, нужно было дождаться, пока не встанет хозяин замка, но я не хочу ждать. Настроение испорчено проверкой, неудачей со шкатулкой и воспоминаниями из прошлой жизни.

— Будут, — бесстрастно отвечает блондин.

— Сядь, — приказывает колдун.

Поджимаю губы. Чёрт возьми! Впрочем, пожалеть себя и поплакать я могу и потом. А сейчас, может, что-то прояснится по так называемой проверке. Или по возможному праву дракона. Не для красоты же меня оставляют. Я нарочно надела самое невзрачное платье и с помощью Лицины приняла ванну, смыв с лица белила и прочую гадость. Макияж — только на большие праздники. В повседневной жизни я предпочитаю лишь бесцветный блеск… Которого здесь нет.

— Жду ваших распоряжений, — не отказываю себе в едкости и поглядываю на Тагела исподлобья.

Жаль, что лицо его не так подвижно, как у колдуна. Распознать эмоции невероятно трудно. Лишь раз блондин позволил себе более-менее яркое выражение. После моего ответа о сне. Сейчас же смотрит не мигая, прожигает ледяным золотом взгляда и молчит.

Эмоции Лексии вновь начинают нарастать, сбивая мой боевой настрой и лишая напускного спокойствия. До чего же пугливая девочка была. Я бы вцепилась в одну эмоцию — ненависть и жажду мести. Но её заполоняет священный ужас.

— Боишься меня? — с лёгкостью распознаёт блондин.

Я вскидываю брови: да он тоже пытается меня «читать»?! Киваю с достоинством:

— И у меня есть повод, не так ли?

Молчит, продолжая рассматривать меня с непроницаемым лицом. Это начинает раздражать. Сердце щемит от испытываемой Лексией скорби по погибшим родителям. Как может Тагел так спокойно взирать на девочку, родителей которой сжёг? Требовать право первой брачной ночи? Унижать проверками и издеваться, оттягивая неизбежное? Настоящее чудище!