К свадьбе активно готовились, я медленно закипал от мысли, что скоро навяжу на себя обязательств, которые в изменившихся обстоятельствах мне не нужны, как вдруг… подарок с небес.

Дочка Лихаченко дала повод мне деликатно умыть руки.

С оскорбленным видом.

Да этот Лихаченко мне сейчас пятки нализывает, извиняясь.

Но я марку держу, а в душе просто рад.

И если сравнивать двух девиц примерно одного возраста, то Иванова Маша Ивановна ведет себя куда достойнее Ксюшеньки Лихаченко, хотя, уверен, та бы долго не ломалась, от души соснула.

Девственность еще не означает полное отсутствие интересных навыков ублажать мужчин. Как говорится, бог наградил женщину месячными, а дьявол научил ее сосать и давать в задницу.

Заставил себя вернуться, приземлиться и опуститься в озеро голубых глаз девчонки, блестящих от возмущения. Погоди, малая, от возбуждения будешь искрить еще ярче.

– Что ты теряешь? Кроме вероятности выявить правду.

– Хорошо, – внезапно хлопнула по бару ладонью. – А давайте! Но если вы проиграете… То мигом обо мне забудете.

– Это не в моих силах.

– Что? – покраснела немного.

– Мигом о тебе забыть. Может, со временем получится, не уверен, – намеренно вздохнул и скользнул по ней взглядом, полным сожаления.

Давно так не играл, надо вспоминать, как это делается, когда за женщиной приходится охотиться. И ведь знаю, что просто могу выдолбить дурешку, обкончается, но азарт, сука, бодрит и приподнимает член даже без касаний…

Пожалуй, будет интересно довести ее до предела и потом наслаждаться, как она мой член своей киской будет доить.

– Не отвлекаемся. Что с тестом?

– А с условиями?

Придвинулся ближе, провел пальцем по светлой коже от локтя до плеча, приобнял, лишая возможности уйти.

– Какие условия?

– Ты свой выигрыш обозначила. Я хочу обозначить свой.

– И какой же?

– Будешь при мне.

– И?

– Будешь при мне, пока сама меня не трахнешь, – добавил. – Вот такое у меня условие. У нас контракт на твою невинность, которую ты мне однажды сама подаришь.

– Но этого же не будет! – покраснела. – И вообще, что за условия такие странные? Я на ваш… не полезу, так и знайте.

– Не полезешь, значит, не полезешь. Но никуда от меня не денешься. Захочешь старой девой помереть? Пожалуйста.

– Обалдеть!

– Посмотри кругом, малая… Мужиков много, да? Но член для тебя будет только один – мой. Либо ты его оседлаешь, либо просто будешь при мне со своей целочкой. Но я из принципа не допущу, чтобы мое кто-то украл.

– А давайте…

– Что, прямо сейчас? – ловлю губами мурашки по ее шее.

Такие сладкие… Просто пьянею от того, как она на мои прикосновения реагирует и завожусь от сопротивления.

– Нет. Не то хотела сказать… Давайте мы решим проблему иначе.

– Это как?

– Есть же случаи… Довольно редкие, наверное. Но все же, думаю, есть. Случаи, когда девственность нужно удалить хирургическим путем. То есть… Понимаете, о чем я говорю? Чик-чик и готово. Вы свои принципы не нарушили, и я… вернулась к себе прежней.

Она повернулась в мою сторону. Я кивнул, хотя, честно, не вникал, чушь какую-то несла. Просто было приятно наблюдать за тем, как двигались ее губки. Горячая кровь к члену приливала мощно, раскачивая похоть фантазиями.

– Понимаю, что херню несешь. Резать никто не будет, точка. Соглашайся на тест, малая. Вдруг выяснится, что это я за сорок лет людей совсем не знаю, а ты права окажешься?

– И что тогда? Снимите передо мной шляпу?

Шляпу я перед тобой, малая, снимать не стану.

Кое-что другое сниму и по сладкой попке выдеру.

Даже если вдруг проиграю…

Но нет, хули проиграю-то? У того обсоса на роже написано, что он свой член пихает под каждую юбку, из-под которой выглядывают длинные ножки.