Секретарша открыла было рот, но тут из-за ее спины раздалось:

– Да! Я рожаю!

И перед нами с Леликом предстала наша жрица любви, забывшая на люстре свои панталоны.

К решению как можно скорее пойти к Штерну я пришла сама. Мне приснился сон. В нем я сидела рядом с озером и страдала.

Мои родители уделяли мне не очень-то много времени, а если уж говорить точно – вообще не уделяли. В моем детстве рядом были бабушка, которую я плохо помнила, потому что умерла она рано, и дядя. Но потребности в родителях это не заменяло. И, проснувшись утром, я решила, что обязана сделать все, чтобы у моих детей были и мать, и отец! Даже если папы у малышей были разными.

Агата Эдуардовна как раз не дала мне никаких заданий, и я сочла это знаком. Сама вселенная говорила мне о том, что если и ехать к Штерну, то именно сегодня.

В его офисе было сумбурно. Секретарша сразу предложила мне кофе, воду, чай, сок и даже виски, хотя я ясно дала понять, что ничего не хочу, еще на первом пункте меню. Но когда меня проводили к Давиду, я пожалела, что пить мне нельзя.

– Я рожаю! – объявила я, входя в кабинет Штерна. Рожаю через несколько месяцев, но разве это важно? Я уже хотела прояснить этот момент, но рот мой сам по себе захлопнулся, когда в поле зрения попал Алексей. Он же Лелик. Он же тот, на кого я свалилась с дерева.

– Прямо сейчас? – насмешливо уточнил Давид, опираясь бедром на стол. Руки снова сложил на груди, отгораживаясь от меня и всего мира. – Тогда тебе к Симе и моей секретарше, там умеют принимать роды.

Он кивнул на дверь, и в этот момент я твердо и окончательно решила: не сойду с этого места, пока этот самодовольный хлыщ и его друг не узнают правду!

– Не сейчас. Через восемь месяцев и неделю. Вам это ни о чем не говорит? – поинтересовалась я.

– Говорит, что залетела ты недели три назад.

Давид все же переглянулся с Алексеем. Я примерно понимала, что означал этот взгляд. Не желает ли эта дамочка повесить на нас своего ребенка? Именно так я его и поняла.

– Да. И не знаю, от кого из вас. – Я прошла вглубь кабинета и остановилась посередине. – Врач говорит, что могу быть беременна от обоих.

Воцарилась такая тишина, что можно было услышать, как за окном пролетела муха, но длилось это недолго. Молчание закончилось и кабинет взорвался мужским смехом. Хохотали оба, понятное дело, над кем.

– Подо… подожди! – сложившись пополам, произнес Давид через минуту. – Ты хочешь сказать, что… что…

– Она хочет сказать, что мы с тобой… – Алексей тоже ржал так, что не мог выдавить и слова. – Что она беременна, и виноваты в этом мы с тобой!

Конечно, я отдавала себе отчет в том, что эта новость будет воспринята с недоверием, но сейчас стало очень обидно за моих малышей. Ничего, мама сможет защитить их ото всего!

– Я не знаю, кто из вас виноват и не знаю, виноваты ли вы оба, но то, что я беременна близнецами и случилось это после мальчишника, уверена точно, – твердо сказала я, когда смех начал затихать.

– А что ты вообще делала на этом мальчишнике? – поинтересовался Давид, обойдя стол и сев за него. Ноги он положил на столешницу, вальяжно рассевшись и говоря этим, кто здесь хозяин.

– Следила за тем, чтобы он прошел хорошо, – выпалила я первое, что пришло в голову.

– О! Для нас с тобой он прошел очень хорошо, – процедил Давид и обратился к Алексею: – Да, Лех?

– Более чем.

– Я не об этом.

– Я знаю, о чем ты. И знаю, зачем ты там была. Сопоставить одно с другим не так уж и сложно.

– Это уже неважно. Важно то, чем все закончилось.

– Ты подобрала правильное слово. Закончилось. И я не вижу смысла обсуждать это и дальше.