В нос сразу же проникает запах табака и мужского парфюма с терпкими нотками. Мне уже знаком этот аромат. И у меня снова от него бегут мурашки по спине.

В полумраке удается разглядеть массивную деревянную мебель и большое кожаное кресло.

— Ну и что ты застыла? — кровь стучит в ушах, заглушая низкий мужской голос. — Наливай.

Мне безумно страшно смотреть ему в глаза.

Поэтому я делаю все на автомате и не оборачиваюсь. Открываю бутылку, наливаю алкоголь.

Под пристальным оценивающим взглядом бандита, пальцы начинают дрожать еще сильнее.

Это, наверное, так энергетика шефа на меня действует.

Хищная.

Подавляющая.

Властная.

Между лопаток кожа горит огнем. Он смотрит, пожирает, как хищник свою добычу.

— Я пойду, — разворачиваюсь и бегу к выходу.

Наивная девчонка. Кто же теперь меня отпустит?

— Ты оставишь меня в одиночестве? — одним резким движением Глеб успевает схватить меня за руку.

— Извините, мне надо идти, — в венах сворачивается кровь.

Шеф не отпускает меня.

Крепко сжимает, водит большим пальцем по коже и, заметив появившиеся мурашки, едва заметно усмехается.

Он думает, что я полностью в его власти. Мерзавец.

— Зачем? — удивленно усмехается, рассматривая эмоции на моем лице.

Прижимаю поднос к груди. Глупая, как будто-то он меня спасет.

Против Глеба я бессильна, и не только я.

Огромные мужики в его присутствии лишний раз боятся рот открыть.

А я вздумала ему перечить.

— Мне надо разносить гостям еду, — проронив дрогнувшим голосом, с трудом сглатываю комок в горле.

Я нутром чувствую невероятную силу бандита.

— Ты не перестаешь меня удивлять.

Бандит еще ближе приближается ко мне, заполняя все пространство кабинета. Мне приходится поднять голову, чтобы увидеть его лицо.

Жесткое.

Словно высеченное из камня.

У Смотрящего огромный рост, грубые черты и жесткий взгляд с долей высокомерия, от которого у меня кровь стынет в жилах.

Мне кажется, что температура воздуха начинает резко подниматься, отчего платье липнет к спине.

Мужчина берет бокалы. И передает мне один.

— За очень приятную встречу, — он чокается с моим бокалом, и я вздрагиваю. — Пей. Ночь будет длинной. А ты очень напряженная и колючая.

Бросает в жар от голоса и слов, которые он произносит. Что это значит? Я не согласна.

В ответ на его тост, мотаю головой и делаю шаг назад. Но это не помогает, по телу все равно бегут обжигающие иголки.

Зависаем глаза в глаза, сходимся в немом поединке.

— Какая ночь? Вы о чем? — давлю в себе слезы и перестаю дышать.

Смотрящему плевать на мой страх и возмущение.

Его больше привлекает моя грудь, которой тесно в униформе. Мне выдали платье на размер меньше.

Он задерживает оценивающий цепкий взгляд на моих формах, и в его глазах вспыхивает затуманенное безумие.

— Пей.

— Нет. Я не пью, — прокашливаюсь, стараюсь унять волнение. — И никаких ночей у нас не будет.

Хищник удивленно приподнимает бровь.

Сразу становится понятно, что он не привык к отказам.

Он берет от жизни все, не церемонясь. Командует, продавливает и плевать он хотел на других.

В ответ на мой выпад бандит лишь прищуривается.

Ноги становятся ватными, пока Глеб достает сигарету, чиркает зажигалкой и глубоко затягивается.

— Почему такая неласковая? — в тишине кабинета голос звучит оглушающе громко. Я впадаю в оцепенение и не могу пошевелиться. — Отвечай. Мне надоели твои игры в недотрогу.

— О какой игре вы говорите? — стараюсь больше не пересекаться с ним взглядами. Он меня сожрет и не подавится. Ведь мы в кабинете одни.

— А я поверил, что ты невинная овечка. Убедительно врала, — агрессивно схватив меня за шею, набрасывается на губы.