Леон Андреевич изучает мое лицо.

- Граф сказал, что я сам испортил себе жизнь…

Мои глаза расширяются.

- Что?

Он откидывает голову назад.

- Мы обсуждали мои планы на будущее, личные планы, и мне нечего было ему сказать, кроме как соврать.

Слишком много слов, но все равно ничего непонятно.

- Я не понимаю, объясните мне… - прошу я.

- С тех пор как он назначил меня Генеральным директором, он постоянно мучает меня вопросами о том, когда я остепенюсь. - Он бросает взгляд на в открытую дверь кабинета. - Виктор Михайлович знает, что в моем окружении нет ни одной достойной, интересной женщины, о которой можно говорить как о спутнице жизни, поэтому он заговорил о тебе.

- Обо мне? - Спрашиваю я, чувствуя, как румянец заливает мои щеки.

- Вероника - замечательный человек. Вероника умная, добрая и внимательная. Она красивая молодая девушка.

- Виктор Михайлович говорил обо мне такие вещи?

- И даже больше. - Он кивает. - В конце концов, я сказал ему, что мы общаемся вне работы. Я думал, этого будет достаточно, чтобы успокоить его, но он продолжал настаивать на том, чтобы я сделал вам предложение и назначил дату свадьбы, поэтому на днях я сказал ему, что мы просто распишемся на этой неделе. Слова вырвались сами по себе. Прежде, чем я смог себя остановить.

Я знаю Леона Андреевича больше года и никогда бы не подумала, что он поддается давлению, даже со стороны своего шефа.

- Граф переехал в Израиль, поэтому я предположил, что он останется там, - он проводит рукой по затылку. - Этот визит стал для меня полной неожиданностью.

Леон Андреевич заполнил некоторые пробелы, но я все еще чувствую, что мне не хватает большого фрагмента этой головоломки.

Я решила спросить иначе.

- Вы сказали, что я могу подать на развод через три месяца?

- Да, - кивает он.

- А почему именно через три? - спрашиваю я, приподнимая бровь. - Вы скажете Графу, что я подала на развод через три месяца после свадьбы из-за вашего характера?

Он ухмыляется.

- Моего характера???

Я киваю.

- Больше я ничего не могу сказать, потому что мне нужны хорошие рекомендации с последнего места работы. Шансы на то, что я уйду отсюда, сохранив должность, уменьшаются с каждой секундой

- Трех месяцев достаточно, - говорит он.

И всё.

Вот уж объяснил, так объяснил.

- Достаточно? - переспрашиваю я. - Объясните, пожалуйста. Эй! - Я машу рукой в воздухе, чтобы привлечь его внимание. - Что вы имели в виду, когда сказали, что трех месяцев достаточно?

Он берёт меня за руку, не дожидаясь, пока я успею что-то сделать.

Это первый раз, когда я прикасаюсь к Леону Андреевичу. Мы не пожимали друг другу руки, когда познакомились, и он всегда соблюдал личное пространство. Его глаза находят мои.

- Вероника…

- Да? - отвечаю я мягким тоном.

- Виктор Михайлович очень болен, - он с трудом сглатывает. - Он сказал мне, что у него осталось мало времени. Он хочет провести следующие два-три месяца здесь, чтобы уладить дела с бизнесом. Затем он планирует вернуться в Израиль, чтобы дожить свои последние дни там. Вам придется оставаться моей женой, пока он не уедет, или, не дай Бог, пока он не …

Я быстро перевожу дыхание.

- Он болен? Чем???

- Он не хочет, чтобы кто-нибудь знал, - он сжимает мою руку, - Я пообещал ему, что это останется между нами.

Наворачиваются слезы, но я смахиваю их, полная решимости сохранять здравый рассудок во время этого разговора.

- У него нет семьи, никого не осталось в живых, - продолжает он. - Наш брак, который, по его мнению, состоялся, очень много значит для него.

Это все меняет. Виктор Михайлович - хороший человек.