- Какую отказную? - тут же приходит в себя.

- От них. От опекунства, - отвечаю. 

- Ага, разбежалась, - скалится женщина. - Они мой доход. Никаких отказных. Пусть возвращаются домой. Нечего по мужикам шляться, - не угомонится она. - А на тебя я напишу заявление.

- Ручку небось забыла как держать, - усмехаюсь я.

- Смейся, - зло лыбится баба. - Я тебе проблемы устрою.

Вот теперь пришла очередь моя смеяться. Да от души так.

- Ты хочешь проверку? Так я организую. В каких условиях проживают у тебя дети?

- Так их в интернат тогда сгребут. Одну к инвалидам, а этого гаденыша в детский.

- Значит, не будешь отказываться от них? - наступаю на нее, так как мне этот цирк уже порядком надоел. Она упирается в стену и, задрав голову, смотрит в глаза без страха. Оно и понятно, пьяному и море по колено.

- Не буду и ты хрен что сделаешь, - сплевывает мне под ноги, что выбешивает за секунду.

Хватаю ее за шкварник и встряхиваю.

- Не хорошо ты поступаешь со своими племянниками. Ну да ладно. Найду способы лишить тебя этого гребаного опекунства, - отпускаю ее. Самому противно даже находится с такой бабой в одном помещении.

- Денег дашь? - глаза сверкают алчностью, а я ждал этого вопроса. И не ошибся.

- Хочешь продать их, да? - смотрю на Ярика, что внимательно наблюдал за нами, вжавшись в угол комнаты.

- А даже если и продать. Янка девка видная, - при упоминании имени девушки, сжал кулаки до хруста. Эта мразь еще собиралась торгануть детьми. - Ну да, слепая, но от этого только лучше, тебе вот. Не увидит противной рожи такой, - продолжает нести чушь. - А не ты, так найду покупателей. Мне терять нечего, сам видишь. А пожить, как нормальный человек, хочется, - и не сказать что пьяный бред. Она это говорит, глубоко понимая свои слова. А это гораздо страшнее пьяной ахинеи.

- Я тебя на корм собакам сдам, - рыкнул я, снова хватая за шкирку. - Мразь, - и больше не церемонясь, откинул в сторону. - Поехали, - повернулся в сторону парня, а тот сорвался с места, собирая бумажки с пола, и выбежал вперед меня из комнаты.

18. Глава 17. Яна

От того, что осталась одна, я не расстроилась. Сначала взялась за готовку. На нее у меня уходит много времени и это очень хорошо отвлекает. Так как я действительно забываю о насущных проблемах.

А внутри поселилось безумное желание быть нужной, а не просто сидеть и ничего не делать. И главное, чтобы никакой жалости в мою сторону. Я в ней не нуждаюсь. 

После, когда все готово, я отправляюсь в комнату и сажусь на постель, взяв в руки ноутбук и кручу в руках гарнитуру. 

Ярик все настроил, и теперь открыв бук, все открывается на рабочей странице. На телефоне набираю вызов на рабочий номер, который привязан к определенной цифре и звоню на работу, в офис.

Меня, оказывается, потеряли и беспокоились. Я объяснила сложившуюся ситуацию и получила задания на дальнейшую работу. Хорошо, что мой переезд никак  не повлияет на звонки. Все остается в силе, как и раньше.

Потом беру плеер и стараюсь заткнуть ненужные мысли музыкой. И так вот с наушниками и задремала. 

А проснулась от дверного звонка. 

Сразу и не поняла что происходит, долго звонят. Настойчиво, что мне приходится вынуть наушники и осторожно подойти к двери.

- Кто там? - подаю голос.

- Это я, баба Надя. Видела, что мужик то с пацаненком уехал, а ты и носа не показываешь, - раздается приглушенный голос за дверью.

- А мне и здесь хорошо, - отвечаю, смутившись, и уже собираюсь отступить от двери как снова бабка заговаривает.

- А тебя как зовут то? Вы племянники  его что ли? 

- Ага, племянники, - киваю сама себе.