– Выпороть. Или выебать. Или всё вместе.

– Не надо.

– Устным выговором обойдёмся?

Я часто киваю, а после резко замираю. Жду подвох. Жмурюсь до того, как Наиль взглядом намекает. Что именно он подразумевает.

– Согласен, – Наиль надавливает подушечкой пальца на мою губу, гладит, заставляет кровь гореть. – Лучше ты губками извиняться будешь. Тоже зачётно. Одобряю.

– А вы… Вы когда приказ напишете про такие виды наказания, тогда и обсудим. В суде.

– А ты девка с огоньком, да? Хочешь чтоб в суде потрахались? Легко, организую. Мне нравится твоя фантазия.

– Я не об этом! Вы… Ты! Разве так весело надо мной издеваться?

Я вспыхиваю. Дёргаюсь в сторону, но мужчина возвращает на свои колени. Обхватывает пальцами мой подбородок, даже отвернуться не могу.

Мне хочется по-детски стукнуть ножкой. Или заплакать. Хотя бы губы надуть, высказывая своё недовольство.

Но, пожалуй, лучше не привлекать лишнее внимание к моим губам.

– Очень нравится, – не скрывает даже насмешки. – Реагируешь кайфово. Прям зашла.

– А я могу по-другому себя вести. И тебе не понравится. Тогда отпустишь?

– Хочешь проверить? Вдруг сильнее цепанёшь?

Аргументы у меня заканчиваются. Я себя мышкой чувствую, которую кот загнал в угол. Играется, сверкает когтями. Не ест, потому что весело.

Но в любой момент сожрёт меня. И не подавится. Всё с этой же нахальной улыбочкой.

– Наиль!

Пальцы мужчины впиваются в мою талию, но кричу не я. А девушка, которая врывается в кабинет.

Узнаю в ней ту грубую секретаршу. Заплаканная, тушь по щекам размазана. Её хватает за руку охранник, но она вырывается.

А после замирает, увидев меня на коленях Наиля.

Божечки, как же стыдно. Что обо мне подумают?

– Подонок! – девушка переходит на ультразвук. – Ты из-за этой швабры меня увольняешь? Что, отсасывает лучше меня? Сильно не надейся, – обращается ко мне. – Ты тут надолго не задержишься. Потрахается и другую приведёт.

– Серый, убери её нахрен, – рявкает Наиль недовольно. – Какого хрена у меня тут клоунессы выступают?

– Так эт, всё-таки убрать? – хмурится охранник.

– Пиздец.

Мужчина злится, но я чувствую как трясётся его грудная клетка от смеха. Ведь я к нему сильно прижата. Чувствую твёрдость каждой мышцы. Особенно той, что в мои ягодицы упирается.

– Нахер с офиса выведите, – отдаёт распоряжение Громов. – Убирать не надо. Пока уберёшь – она весь город оглушит. Просто доходчиво объясните, чтобы я её больше не видел.

– Сделаем.

– И если ко мне ещё кто-то ворвётся – убирать я буду вас. В самом прямом смысле.

Мужчина кивает, быстро вылетает из кабинета. Где-то вдалеке визжит явно недовольная секретарша. Но быстро затихает.

– Видишь, сладкая? – Наиль ведёт пальцами по моей шее. – Уселась ко мне на колени, а я без секретарши остался. Некрасиво.

– Ты сам!

– Именно, Ярослава. Сам теперь остался. Придётся тебе отрабатывать. И сейчас я не гоню. Выйдешь, будешь на меня работать. Дальше разберёмся, что с тобой делать.

– Просто работать? – уточняю с надеждой. – А давай я пока просто поработаю. Как секретарша. А потом мы посмотрим по обстоятельствам, ладно?

– Ладно, – соглашается. – Уступка за уступку, сладкая. Ты первой мне должна.

– И что ты хочешь, чтобы не приставать ко мне?

– Стриптиз.

– Ой.

Я хватаюсь за кофту. Держу так, что с боем буду отвоёвывать. Какой ещё стриптиз? Я не хочу.

А Гром смотрит так, будто я уже разделась. Под слои одежды забирается.

– Сладкая, у меня тут дресс-код, – ухмыляется он. – А так ходят бомжи на улице.

– Нормальная одежда!

– Ага. Для бомжей. Я же тебя уже видел. Красотка. А одеваешь как… Обойдёмся без оскорблений. Но так дело не пойдёт. Мои секретарши красивые ходят.