Но мысли о том, что Лесовский приехал с рыжей охлаждают, словно ушат ледяной воды.

— Так, нужно всё по должностной инструкции делать. А еще сегодня переговоры с испанцами, — бормочу, аккуратно складываю все письма, документы на подпись и несу к генеральному.

Открываю его кабинет. И тут же чувствую пленительный, будоражащий аромат парфюма Шатрова. Блин!

Быстренько раскладываю документы. Потом бегу делать кофе на кухню. Из рук всё валится. Как я могу одновременно ревновать Лесовского и думать об Олеге? Они оба прочно засели в моём сердце.

Брр!

Тащу кофе, быстренько разбираюсь с утренними делами. Вижу дверь в углу кабинета. Интересно, что там?

Толкаю. Что-то типа рабочей спальни. Небольшая кровать. Шкаф. Приятный рассеянный свет. Но тут за мной вырастает массивная мужская фигура. А низкий томный шепот обжигает кожу.

— Я смотрю, ты готова выполнить последний пункт должностной инструкции?

Олег? От его дыхания всё внутри переворачивается. Резко разворачиваюсь, таращусь на мужчину. Он так близко, что носом почти тыкаюсь в широченную грудь.

— Что... что вы... я не... — блею испуганно.

— Так боишься сдать мои рубашки в чистку? — ухмыляется он.

Что? Рубашки? Поджимаю губы.

— Рубашки сдам, — бурчу.

— Смотрю, ты мне кофе сварила? — он не пропускает меня к двери, нависает, — пахнет божественно.

— Да. Не успела утром зайти в кафе.

— Потому что прихорашивалась? — он бесстыдно осматривает мою фигуру, обтянутую красным трикотажем, — очень изящно. Тебе идет это платье. И макияж. Ты такая красивая, Варя. Восхитительная!

— Спасибо, — опускаю взгляд, — я могу идти работать?

— Иди. Но не забудь, что после обеда у нас переговоры.

— Я помню. Всё подготовила, — пытаюсь не пищать, но получается слабо.

— Отлично. И спасибо за кофе.

Вылетаю из его кабинета, пытаясь как-то утихомирить сбившееся дыхание. Я серьезно подумала, что он будет делать то, что сказал? Господи, ну и дурында! И мне ведь реально этого хочется. Вспоминая губы генерального на моей распаленной плоти, машинально сжимаю ноги. Но не помогает. Становится лишь хуже. И, по-моему, мои трусики уже промокли насквозь.

— Кстати! — Шатров внезапно выходит из кабинета, — сегодня с Лесовским едем на его машине. Она у заднего выхода, если что.

— Хорошо.

Интересно, почему он забыл машину? Петра за ним заехала? Мысли снова улетают не в том направлении.

— Он вообще после той ночи сам не свой, — смеется Олег, — а всё из-за тебя.

— Что? — вообще ничего не понимаю.

— Да. Ладно, мне пора на совещание, — он уходит, — кофе классный, очень вкусно, малыш.

От его «малыш» всё тело простреливает электрическим током.

Кое-как доживаю до обеда. Рабочие вопросы напрочь из головы вылетели. Лесовский думает обо мне?

Ты приворожила меня. Пиздец, Варя, я не могу ни о чем думать, кроме как о тебе.

Я не понимаю! Они оба словно играются со мной, как коты с мышкой. Недоговаривают, намекают. А я? Совсем запуталась в собственных чувствах! Аккуратно складываю документы.

— Привет, пчелка, — Лесовский вырастает рядом с моим столом.

— Кажется, мы уже здоровались, — стараюсь держать голос ровным.

— Ты мне сердце разбиваешь.

— У любовницы залечите, — пытаюсь обойти его, но босс не пускает.

Сминает меня в объятиях.

— Я никогда... слышишь...- рычит, — блядь, я никогда не оправдывался перед женщинами.

— Вот и не надо начинать! — обиженно выпаливаю, пытаюсь вырваться, — мне плевать!

— Ты обманываешь, пчелка, — шепчет, сводит с ума, — не плевать тебе. А я хочу оправдаться перед тобой.

Тем временем на этаж возвращается Шатров. Он складывает руки на груди. Смотрит. Взгляд становится темным, губы кривятся в ухмылке.