Отца у нее вовсе не было, мать ее бросила и уехала с новым мужем в неизвестном направлении. И где только не пришлось Оксане работать после с трудом оконченного заочно института – в самых захудалых селах и деревнях России, и даже в Чернобыле удалось побывать, стать ликвидатором аварии на ЧАЭС.

И она никогда не была бессловесной и не умеющей за себя постоять – поэтому придала своему голосу ровно столько металла, сколько требуется, чтобы воздействовать на эту полоумную гром-бабу.

Оксана громко и четко сказала Ковалихе:

– Если Вы не хотите, чтобы весь рыбкооп завтра обсуждал то, как Вы оставили меня одну темной ночью в этой дыре, я бы хотела, чтобы Вы приютили меня у себя дома. Вы ведь не здесь живете, так?

Та аж дар речи потеряла, но поняла, что на сей раз ей не отвертеться, и избавиться от непрошеной гостьи не получится.

– Ну что ж, пошли, – грустно вздохнула Ковалиха, направившись к выходу из сторожки.

Радостная Оксана вприпрыжку бросилась за ней по снежным сугробам.

Идти мешали и каблуки, и оттягивающий руки чемодан. Но, к счастью, шли они недолго.

Ковалиха жила одна, в маленьком деревенском домике. Она быстро нажарила картошки по-деревенски на настоящей газовой плите и навалила тарелку с верхом Оксане.

Ужин был сытным, калорийным и крайне вредным для желудка. Добрые люди после такого ужина любят поболтать. Но Ковалиху к разговорам отчего-то не потянуло, а уж Оксану тем более. После такой длинной дороги хотелось только спать.

Ковалиха налила чай в две глиняные кружки с отколотыми краями, сверля Оксану недобрым взглядом. Потом быстро залпом выпила свой чай, ясно давая понять нежданной гостье, что времени засиживаться у нее нет. Она ведь не из тех, кто тут по ночам шастает.

Ковалиха все же расстелила Оксане постель на своем диване, дала полотенце, а сама ушла в другую комнату на железную кровать. Наконец-то, они улеглись спать.

– Не думать о плохом! Не думать о плохом! – приказала себе Оксана, и сомкнула веки.

– Ну, что, товаровед? Просыпайся, пошкандыбаем на работу! – утром ее разбудила смурная и недовольная Ковалиха, произнеся смешное и непонятное слово.

Оксана быстро вскочила и оделась.

Когда они вдвоем подошли к сторожке с надписью «Рыбкооп», возле нее уже стояли четыре огромных КАМАЗа. Их водители нервно курили в сторонке, дожидаясь завскладом.

– Ну, где вы там пропадаете? – спросил высокий кудрявый водитель. – Целый час вас тут дожидаемся.

– Да вот, принесли черти на ночь глядя нового товароведа, задержала утром. Отвезете ее в Красногорск, – миролюбиво сказала заведующая перевалочной базой Лидия Васильевна Коваль.

Оказывается, она умеет казаться почти приветливой.

Все четверо водителей уставились на Оксану, пристально ее разглядывая. Она смущенно поежилась.

– Что, товароведов никогда не видели? – прикрикнула на них Ковалиха. – Пошли грузиться, чего тут встали и пялитесь.

– Нет, про приветливость я, видимо, ошиблась, – тут же подумала Оксана.

Водители молча повиновались и пошли к своим машинам – подогнать их к месту погрузки.

Серые и жутковатого вида грузчики, которыми лихо командовала завскладом, за пару часов загрузили КАМАЗы мешками с сахаром и мукой. Тяжелые мешки они, как мячики, забрасывали во внутренности огромных открытых кузовов.

Наверху стоял еще один грузчик и аккуратно складывал мешки в штабеля.

Когда последний КАМАЗ загрузили, водитель, разбитной кудрявый парень, предложил Оксане:

– Залезай в кабину.

Бросив быстрый взгляд на ее чемоданчик, он спросил:

– Это что, все твои вещи?

– Ну, не контейнер же с вещами сюда отправлять, – попыталась Оксана оправдаться за свой небогатый скарб.