Бридан снял кожаный пояс, лёг, вытянулся на колючем матраце, повернулся спиной к очагу, впитывая сухое тепло. Оно немедленно разлилось по телу расслабленной негой. Долго слышались шебуршание мышей по углам, шёпот и хихиканье из соседней спальни.

Мысли Бридана текли плавно и медленно: «Что за сёстры у этой девицы? Ланэ, так её называли».

Снова сбивчивый шёпот. Назойливый скрип двери.

Бридан представил, как несколько пар девичьих глаз подсматривают за гостем. Его веселил этот неприкрытый и довольно бесстыдный интерес, вполне понятный для уединённой деревни.

Дознаватель Данн задремал, перевернулся на спину, раскинул руки, чувствуя полную свободу: уютно и тепло возле очага. Хорошее место Ланэ нашла для гостя. Тяжёлый день должен был убить в нём любые движения души, сделать сон бесчувственным и глубоким. Бридан желал пустого сновидения, чтобы отдохнуть от навалившегося груза загадок.

Только вышло иначе…

4. Глава 4

Образы сна сменялись: темнеющий лес, гладь озера с густеющей вуалью ночи, растущий месяц, будто ласкающий светом белоснежные плечи незнакомки. Она появилась или скорее проявилась перед внутренним взором Бридана, словно медленно поднялась из нижнего мира или самой преисподней. Тонкая, точёная фигура проросла сквозь половицы деревенского дома.

«Сон… Это сон. Впечатления дня», — разумно напомнил себе Бридан.

Он позволил образам течь через сознание, отражаться в нём, как в зеркале, пренебрёг зудящей в сердце тревогой. Бридан мыслил, что выиграл некий спор: всю ночь пытался догнать призрак, который теперь сам пришёл в его руки. Удача не оставила дознавателя Данна.

Лесная леди выступила из полутьмы. Чёрные, гладкие локоны обрамляли светлое облачко на месте лица. Обычная, но весьма обидная особенность сновидения. Бридан то щурился, то таращил глаза, стараясь рассмотреть лик незнакомки.

Она повела плечами: всё такими же белоснежными, словно их освещал не затухающий огонь очага, а лунный свет. Бридан отметил тонкие косточки ключиц, манящую ложбинку между упругих, приподнятых округлостей. Нескромный вырез якобы подвенечного наряда не оставлял возможности целомудренно скрыть прелести дамы. Бридан не был неопытным юнцом, способным воспламениться от одного вида женского тела, но не смог отвести взгляда.

— Сладко, сладко спи, нежеланный жених. — Певучий, грудной голос почти осязаемо коснулся Бридана. — Стань нам вечной жизнью.

Гостья умолкла, но слова продолжали звучать, наполняя комнату и сон Бридана особой силой. Неуловимая леди склонилась к Бридану. Туман перед глазами дознавателя рассеялся, и он увидел алые, чуть приоткрытые губы, длинные трепещущие ресницы, благородную бледность кожи.

Он не ожидал ничего иного. Женщина манила совершенством и очарованием. Бридан уверился, что спит: подобная красота не могла существовать в реальном мире. Однако засомневался, вспомнил о Ланэ и прошептал:

— Сестра?

Одна из незримых, весёлых обитательниц дома захотела подшутить над путником?

Тонкие брови красавицы удивлённо взметнулись, на миг тень набежала на тонкие черты. Сузив глаза, которые льдинками сияли в темноте, она откинула голову и звонко расхохоталась, но не игриво, нет… опасно и пугающе. У Бридана разом похолодело в животе. Трескучий мороз расползся кривыми молниями по телу, сковывая руки и ноги.

— Я госпожа тебе и здесь, и там, — оскалившись прошипела гостья. — Ты избран и станешь мне даром.

«Так вот о ком говорила Ланэ! Укоряла сестёр, вспоминала госпожу…», — рассеянно подумал Бридан.

Он хотел ответить, но языка будто и не было у него во рту. Охваченный волной паники, Данн лишь стучал и скрипел зубами. Красавица снова рассмеялась: