Что тут сказать? Похоже, я, и правда, начинала сходить с ума.

- Смерть от обморожения лучше моих прикосновений? - ни один из его вопрос не требовал ответа и он просто продолжал говорить, - Особенно учитывая, что ты течёшь, даже когда я просто касаюсь тебя, - встретившись с непониманием в моих глазах, он насмешливо приподнял бровь, - у животных хорошее обоняние. Никогда не забывай об этом.

Последние слова он выплюнул, окончательно раздавливая меня. Я была жалкой и неприятной самой себе: то, что он сказал, правда.

То ощущение, которое возникло ещё до того, как я пришла в себя, никуда не делось, наоборот, только усиливалось каждый раз, когда он дотрагивался до меня. И всё это несмотря на сковывающий страх и поселившийся в теле озноб.

Врать себе я не стала: это, действительно, было возбуждение и спутать его с чем-то другим невозможно. Вот так в самый неподходящий момент природа решила пошутить надо мной.

Я отступила на крохотный шаг назад, смахнула с лица слёзы и прилипшую прядь волос. С тоской почти мельком взглянула на выход (снегопад ещё больше усилился и из-за белой непроницаемой стены что-либо разглядеть там было невозможно). Слабо понимая, что делаю, но, одновременно с этим боясь передумать, стянула с себя свитер. К нему присоединились футболка, ботинки и брюки и только оставшись в одном белье, я остановилась.

Правда, задержка длилась всего несколько секунд. Нервно сглотнула, поджала заледеневшие от соприкосновения с промёрзшей землёй пальцы босых ног и, выпрямив спину, расстегнула бюстгальтер.

Он упал вниз и почти сразу моей груди коснулась рука, а вместе с ней в тело снова вернулось тепло.

- Так лучше, - я не видела его, но как-то почувствовала в этих словах сдержанную улыбку и одобрение, - посмотри на меня.

И снова не выполнить приказ я не смогла, тем более, что он стоял так близко, даря тепло и лаская пальцами мою грудь.

- Тебе нужно запомнить кое-что: мне сложно сдерживать с тобой своего волка. Эта часть меня состоит из инстинктов, которые не знают о том, что ты человек и можешь испугаться. Скорее всего, я больше тех мужчин, что были у тебя раньше, но, чтобы не напугать и не причинить боль, буду осторожен, - говоря это, второй рукой он провёл по моим волосам, осторожно гладя, успокаивая, каким-то образом заставляя верить, - но и ты должна кое-что сделать. Прежде всего расслабиться, не сопротивляться, не пытаться бежать. Я всё равно не отпущу, но тогда контролировать свою инстинктивную часть мне будет гораздо сложнее. А к совокуплению с волком ты ведь ещё не готова?

Он усмехнулся и я, округлив глаза, замотала головой.

- Дойдём и до этого, - словно речь шла о чём-то само собой разумеющимся, пообещал он и нежно, почти не касаясь, провёл рукой по моей щеке, - ты должна научиться принимать меня всегда. В любом облике.

Слушая то, что он говорил, я едва дышала, тогда как его дыхание с каждой минутой становилось всё более тяжёлым.

Но самое ужасное во всём этом было то, что мне нравились его слова. Мне или какой-то части меня. Тому самому непонятно откуда вдруг взявшемуся внутреннему голосу, уговаривающему подчиниться, нашёптывающему, что это самое лучшее и правильное решение: отдаться тому, кому я итак принадлежу и всегда принадлежала. Чувствуя себя словно во сне, я даже представить не могла, откуда взялись эти мысли.

Мужчина провёл рукой по моей шее, затем плечу, опускаясь ниже, взял ладонь и раскрытой внутренней стороной поднёс её к своему лицу.

- Больно? - теперь в его голосе не чувствовалось ни давления, ни жёсткости. Он осторожно провёл губами по моим ранам, а дальше произошло что-то и вовсе невероятное.