– При чем тут красная луна вообще? – непонимающе переспросила, слыша эту фразу уже не первый раз.

Илва закатила глаза к потолку, покачала недовольно головой, но всё же ответила:

– Раз в три месяца все волчицы болеют, тогда на небосвод восходит красная луна. В эти дни волчица может понести.

– Ох, вот оно что, – пробормотала растеряно, а потом сообразив, что у людей это происходит гораздо чаще, мне резко поплохело. Перевела дыхание, села на лежаке прямо и всё же решила пойти до конца. – И что же дальше?

– Так вот, если у тебя нет статуса жены, то на тебя претендуют все волки стаи, – ответила она, пожимая плечами, словно говорила о чем–то обыденном. – Три дня длится охота и каждый, кто настигнет волчицу первым, имеет право взять её.

– Ох, мамочки, это же так жестоко! – воскликнула, шокированная таким поворотом и чувствуя, как по коже бегут мурашки отвращения.

Мозг тут же подкинул кадры из фильма о дикой природе. Где стая диких собак преследовала течную суку, не давая ей ни отдыха, ни свободы выбора, вплоть до летального исхода от истощения. Помню, тогда это произвело на меня неизгладимое впечатление. Но самое ужасное то, что сейчас я находилась среди оборотней, чьи законы не отличались от диких собак.

– Почему жестоко? – переспросила удивленно Илва. – Многие волчицы сознательно отказываются от замужества, чтобы оставаться независимыми и иметь больше партнеров. Дети, рожденные в таком соитие считаются общими, о них заботится вся стая, а мать может спокойно продолжать заниматься своим делом.

– Я думала, что у волков должен быть развит материнский инстинкт сильнее, чем у людей, – пробормотала смущенно, не зная, как еще оправдать своё негодование. Уж точно не собиралась рассказывать о своих воспоминаниях.

– Ну уж не знаю, как там у людей, – фыркнула Илва и отмахнулась, – у нас дети общие и забота о них тоже.

– Действительно прикольно, – ляпнула, не желая вступать в дискуссию по этому поводу с волчицей. Возможно, наши земные законы им тоже могут показаться идиотскими, кто знает, где тут правда. – Скажи, а у сверров такие же законы? – спросила ради интереса, чем тут же заслужила недовольный взгляд женщины.

– Они же дикие, какие у них могут быть законы, – заявила Илва, возмущенно. – Даже родить не могут нормально, дохнут, как мухи.

– Это почему? – полюбопытствовала я.

– Да кто же их знает, кровь проклятая наверно, вот и не могут, – ответила женщина и сплюнула на землю, словно боясь сглаза. – Пойду принесу ужин и Санни позову.

Илва ушла, явно сбежав от моих расспросов, но это даже и хорошо. Мне было достаточно и той информации, которую узнала. По–прежнему оставалась при своем мнение, нужно поскорее бежать, вот только как? Первое, что нужно сделать, это забрать оставленные мной вещи у шаманки. Без зимней одежды я не выживу за пределами долины. Мне надо найти способ поговорить с Эйнаром. Эта мысль приятно согрела меня и зажгла маленькую надежду в душе.

Стоило только подумать об этом, как пола шатра откинулась, впуская Эйнара. Он не вошел полностью, словно боясь чего–то. Окинув взглядом шатер остановил его на мне внимательно осматривая, отчего я почувствовала приятный трепет внутри.

– Элен нужно поговорить, скажи, что тебя зовет моя мать, – прошептал он быстро и так же быстро исчез.

Мне даже показалось в какой–то момент, что всё это померещилось, но появившиеся на пороге волчицы рассеяли сомнения своим вопросом:

– Что тут делал Эйнар?

– Зашел поблагодарить за мать, – тут же нашлась с ответом. – Сонья хочет видеть меня, попросила прийти.