– На пять дней, – прошептала девушка.

– На пять дней, – эхом откликнулся магус. – Или на целую вечность. Очень жаль, что все так вышло.

Оба на мгновение замолчали, а потом капитан движением руки словно прогнал набежавшую печаль и улыбнулся.

– Вам сейчас надо отдохнуть, а потом я отвечу на остальные вопросы… если смогу.

Он проводил ее до порога, и Эсме неожиданно для себя сказала:

– Я… меня все равно мучает совесть из-за вашего лица. Если бы не десять раненых гроганов, мне хватило бы сил…

– Ох уж эта профессиональная гордость! – капитан покачал головой. – Я так и понял, что вы к тому времени уже очень устали. К тому же смерть учителя – я понимаю, какая это потеря… – Он осекся. – Раненые гроганы, говорите? А отчего их было так много?

– Мне сказали, какой-то фрегат сошел с ума, и… – начала целительница, и тут лицо капитана сделалось очень суровым. Он перевел взгляд на дверь – та распахнулась.

За порогом стоял крылан.

– Ты об этом знал?

Человек-птица опустил голову, его крылья дрогнули.

– Узнал, когда мы уже были на борту.

– А, да, конечно, – магус растерянно нахмурился. – Так какой фрегат сошел с ума?

– «Морская звезда», – скучным голосом отозвался крылан. – Ребята слышали в таверне, что там уже больше полугода были неприятности… из Тейдена капитан никудышный, сам понимаешь, его и люди плохо слушаются. Э-э… короче, эти идиоты попытались поднять на борт бочонок звездного огня. Капитан, по-моему, нашей гостье не мешало бы отдохнуть, а?

– Да-да, ты опять прав, – выражение лица магуса снова изменилось – он словно надел новую маску. Эсме хорошо видела тревогу под напускным благодушием и веселостью. – Моя госпожа, не угодно ли будет вам пройти в каюту? Завтрак ждет… – Он ненадолго закрыл глаза, и босые ноги Эсме ощутили, как в недрах фрегата что-то заворочалось. – И я пришлю кое-кого, чтобы составить вам компанию. Ничего не бойтесь, Эсме…

В каюте, которая должна была стать домом Эсме на ближайшие несколько дней, ее уже ждал поднос с едой. Неведомый кок постарался угодить гостье: в глиняной миске лежал кусок мяса, которого хватило бы на троих. Рядом стояли две чашки, в одной был эль, в другой – вода. Целительница не успела даже притронуться к еде, как в дверь вновь постучали.

– Прощу прощения. – Капитан надел темно-зеленую куртку поверх рубашки. Эсме вдруг показалось, что она слышала раньше о пирате, который всем прочим цветам предпочитает зеленый.

– Я тут кое-что принес, – магус протянул аккуратно перевязанный лентой пакет.

– Что это? – насторожилась целительница. Выражение лица у капитана было странное – он смотрел прямо перед собой, словно не видя ее.

– Одежда, – произнес он ровным голосом. – Возможно, наше путешествие окажется более длинным, чем планировалось изначально, а женщине нелегко без сменного платья. Примите, прошу.

При мысли о том, откуда могла взяться на фрегате женская одежда, целительница густо покраснела. Он хочет, чтобы она надела это? Отчаянно захотелось поинтересоваться, нет ли там внутри красных чулок, но что-то в лице капитана остановило Эсме от этого опрометчивого шага. Она со вздохом приняла пакет и, когда магус откланялся, развязала ленту.

Внутри было очень красивое шелковое платье, тонкая нижняя рубашка и кружевная шаль, все – фиалкового цвета.

«Она любит фиалки?»

Одежда пахла лавандой и слегка пожелтела от времени. Эсме мало что понимала в моде, но фасон платья вызвал в ее памяти полузабытые воспоминания десятилетней давности. Такое, только алого цвета, было у ее матери… в другой жизни.

– Кому же ты предназначалось? – тихонько спросила она, сметая с фиалкового шелка невидимые пылинки. Платье, конечно, не ответило, но зато усилилось ощущение