Да, принцесса выглядела хрупкой… на первый взгляд.
…Ризель не спала. Она сидела за письменным столом, уронив голову на руки; густые длинные волосы цвета пепла закрыли лицо плотной вуалью – из-за них ее и прозвали Белой Цаплей. Перед Ее Высочеством лежала раскрытая на середине книга, чьи листы пожелтели и выцвели от времени, а кожаный переплет крошился в руках. Фаби уже видела этот древний том и знала, что он собой представляет. Когда-то в каждом семействе хранился такой же, но постепенно все они были потеряны – кое-кто сумел сберечь отдельные страницы, но лишь единицы могли их прочитать.
Священная книга Основателей – все, что осталось у магусов от прародины…
– А-а, это ты, – устало проговорила Ризель. – Я закончила перевод. Посмотришь?
Девушка подошла ближе, не дожидаясь повторного приглашения. Ей уже случалось знакомиться с переводами Ризель – та была искренне удивлена, когда узнала, что молоденькая провинциалка не так уж плохо образована, быстро читает и вырисовывает пером витиеватые буквы в лучших традициях искусства каллиграфии. Хоть выбрали Фаби не за это, девушка поняла, что в глазах принцессы ее значимость как подруги сильно выросла.
Исчерканные листы бумаги стоили дороже, чем полностью снаряженный боевой фрегат. Знатоков древнего наречия в Империи почти не осталось, и какой-нибудь архивариус из Ламара или Лазурной гавани, не говоря уже о Ниэмаре, с радостью продал бы душу лишь за право взглянуть на перевод Книги, выполненный Ее Высочеством.
– Мы с каждым днем все дальше от прародины, – неожиданно проговорила Ризель, обращаясь скорее к самой себе. – Никто из почтенных ученых мужей не сумеет прочесть и строчки из Книги, потому что они забыли наш язык. Я не могу их винить – как его учить, если единственный текст на древнем наречии хранится в императорской библиотеке и его нельзя копировать? – Ее усмешка отчего-то показалась Фаби жестокой. – Спросишь, почему нельзя? Отвечу. Но сначала читай. Вслух…
«Шел год седьмой от Великого пришествия, и тогда собрались все небесные люди. Первым говорил Капитан Ворон, и сказал он так:
– Братья и сестры мои! Вижу я, что люди этого мира больше не ходят на четырех конечностях, словно животные, и не едят плоть подобных себе. И это хорошо!
Вторым вышел говорить Жаворонок, и сказал он так:
– Братья и сестры мои! Теперь люди этого мира знают, как растить пшеницу и рис, бобы и просо. Больше не едят они траву, что стелется под ногами, и водоросли, что прибивает волнами к берегу…»
Фаби раздвоилась. Одна ее половина послушно читала, пробираясь сквозь дебри торопливого почерка Ризель, а другая лихорадочно размышляла, пытаясь понять: в чем же здесь подвох? Неужели Ее Высочество решила испытать свою подругу? Ведь даже ребенок знает, что небесным фрегатом, «Утренней звездой», командовал Цапля, первый Капитан-Император…
Ризель неожиданно нахмурилась.
– Ниже читай! Там, где про огонь.
Фаби пробежала глазами остаток записей и взяла следующий лист.
«…так говорил каждый из пятнадцати магусов, небесных людей, о благах, что принесли они людям земным, а когда все закончили, снова встал Капитан Ворон и спросил:
– Все ли помнят о том, что предсказал Буревестник в день, когда впервые мы ступили на эту землю? Все ли соблюдали запреты?