Меня несет, но остановиться сейчас выше моих сил. Мысленно смирившись, что плакал мой фиктивный брак, я продолжаю.. 

- Посмотри на себя, Илья. Ты жалок! Неужели ты можешь совращать только беззащитных женщин, которые от тебя зависят? Что? По доброй воли тебе уже никто не дает? Только через шантаж? Так вот! Я не такая! У меня, на секундочку, есть чувство собственного достоинства, и я уж точно достойна большего, чем продавать свое тело взамен на сомнительные договоренности. 

Я задыхаюсь на полуслове. То ли от негодования, то ли от осознания, что только что, кажется, подписала себе приговор и теперь Илья мне точно не поможет. В ужасе фокусирую на нем взгляд и замираю. 

Вместо ответной злости на лице моего фиктивного мужа сияет искреннее восхищение. Клянусь! У него даже глаза горят! И выражение такое, как будто я не голая взъерошенная Оля, а Мона Лиза какая-нибудь. 

Офигеть! Что происходит? 

Илья поднимается с кровати, инстинктивно поправляет рубашку, и довольно улыбается.

- Знаешь, Оль, я беру свои слова назад. Ты больше не ребенок. Вот теперь я действительно вижу, что ты выросла и превратилась в настоящую женщину. А что до третьего условия, - он хитро пожимает плечами. - Я как бы и не говорил, что оно обязательное. Наоборот. Сказал, что не отказался бы, и не соврал. Но не хочешь, как хочешь. По остальным пунктам соглашение все еще в силе. Ну все. Я зайду за тобой с утра перед завтраком.

Он одаривает меня еще одной снисходительной улыбкой, и, еле слышно хмыкнув себе под нос, уверенно направляется к двери. 

Следующее, что я слышу, это тихий щелчок закрываемой двери. 

Что, подождите? Он ею даже не хлопнул? Серьезно? 

Файлы в голове напрочь отказываются сходиться. Я растерянно стою посреди комнаты с полотенцем, крепко прижатым к груди, и совершенно ничего не понимаю. 

Это что только что было-то?