За что я его особенно ценил – он сразу умел переходить к делу. И тут не стал тянуть, а с ходу выдал:

– У нее есть любовник.

Я сдвинул брови:

– Кто?

– Молодой человек лет двадцати по имени Лиам. Светловолосый, без особых примет. Фамилию никто не знает. Вортексы не в курсе. Но слуги видели его забирающимся на балкон к Элизабет. А несколько раз он даже… – Биркин глубоко вдохнул, словно собирался с духом. – Оставался у девушки на ночь.

Я сжал челюсти:

– Та-ак.

– Граф редко выпускал дочь из дома, у нее не было постоянных подруг. А все встречи со сверстницами проходили под присмотром графини, – продолжал помощник. – Но слуги ее жалели, поэтому никто не доложил ее родителям об ухажере. Появился он после одного из визитов к соседям. Элизабет считала его учителем музыки или кем-то вроде того. Но мы проверили – о таком учителе никто ничего не слышал.

Любовник, значит… Я не заметил, как сжал руку в кулак, пока пальцы не побелели. И Биркин смотрел на меня с опаской, словно я сейчас по меньшей мере разнесу кабинет.

Глубокий вдох и выдох. Думай о деле, Айракс.

У девушки-затворницы появляется из ниоткуда приятель. Назовем его так. Из королевского хранилища пропадает редкий камень, чей потенциал не знает даже главный артефактор. Он попадает в руки девушки, и та перемещается ко мне. Оставляет странный черный предмет и… вещи. В сумке были женские вещи, причем не платья. Хотя я не копался, но пару штанов точно видел. Вероятно, Элизабет собиралась сбежать из дома с приятелем. Поэтому выбрала практичную одежду. По неизвестной пока причине она угодила ко мне, но быстро вернулась домой.

– Биркин, – резко начал я, заставив того подскочить. – Слежку за Элизабет срочно усилить. Особое внимание уделять молодым людям.

– Но она же в академии, – осторожно возразил помощник. – Там полно молодых людей. А форму раздобыть не так уж сложно.

– Я хочу знать, с кем она общается, – сухо ответил я и все же не удержался от удара по столу. – Кто приходит к ней в комнату. И если она попытается с кем-то сбежать, то отловить обоих.

Мысль о возможном любовнике причиняла почти физическую боль. Вортекс идиот! Чем он занимался эти пятнадцать лет? Кто так воспитывает девицу? Чему он ее научил? Прятать свои желания и скрываться?

– Айракс, – спросил Биркин уже в дверях, – я могу что-то еще для тебя сделать?

– Держи меня в курсе, – ответил я. – Хоть ночью буди, если что-то узнаешь.

Мой помощник кивнул и вышел в коридор. А я принялся ходить по кабинету туда-сюда, как разъяренный тигр. Во мне пробудился дракон и норовил принять истинный облик. Нужно было срочно успокоиться, а то и впрямь все разнесу.

Вернувшись к столу, я воспользовался шаром призыва и вызвал Тимуса, своего второго помощника.

С ним нас связывали лишь служебные отношения. О личном ему знать не стоило. И его присутствие в кабинете сразу помогло собраться и задвинуть мысли о порочности Элизабет в дальний черный и самый пыльный угол.

Так.

– Ваше высокопревосходительство. – Тимус приложил ладонь к фуражке.

– Ты слышал о пропаже из хранилища?

– Так точно, слышал.

– Надо допросить стражу за последние две недели. Нет, лучше месяц. Мне нужен полный список всех, кто входил и выходил из хранилища, будь то день или ночь. А также список всех, кто стоял в карауле. Если кто-то отлучался, болел, брал отпуск.

Тимус кивнул:

– Будет исполнено.

Когда он удалился, я вернулся в свое кресло и шумно выдохнул. Сложил руки замком и уперся в них лбом.

Не думать об Элизабет не получалось. А она казалась такой милой и невинной!

Я с трудом сдерживался, чтобы не кинуться обратно в академию и не учинить девице настоящий допрос. С пристрастием!