Ён медленно, словно нарочно оттягивая момент, разматывал тряпку.

– Вот.

Тряпка пала на пол.

Я ругнулась. Тихо и непечтно. Ёжики святые…

А затем я подняла голову, посмотрела в глаза мужчине и без всякого стеснения рявкнула:

– Ты идиот! А ты чем думал? – напустилась я на парня. – Чудо, что промедление не стоило ему жизни!

Парень зло сверкнул глазами. Видать, к выговорам не привык. Но мне было всё равно. Меня несло. Когда во мне включается фельдшер, всё остальное отключается, потому что, оказывая первую помощь, врач должен быть сосредоточен на пациенте, и пусть все миры вселенной ждут.

– Я узнал только сегодня, – парень не только быстро успокоился, но и зачем-то решил объясниться.

Его реплику я отметила лишь краем сознания. Меня полностью занимал Ён. Точнее, его мизинец и безымянный палец на его левой руке. Не знаю, что он делал с мечом. Вряд ли я вообще смогу понять, настолько пальцы распухли.

Кожа посинела, приобрела фиолетовый оттенок, кое-где уже переходящий в чёрный. Я подушечкой пальца тронула фалангу мизинца. Послышался характерный хрустящий звук. А ещё от поражённых пальцев шёл гнилостный запах. Ошибиться с диагнозом просто невозможно – влажная гангрена.

– Даже группа сильнейших целителей не смогла бы справиться. Господин, я подвёл вас, я больше не достоин следовать за вами. Я лишь надеюсь, что смогу доставить вас домой до того, как умру.

Он попыталась забрать у меня руку!

– Идиот, – повторила я. – Стоять!

– Выполняй приказы госпожи, как мои, – поддержал меня парень.

– Госпожа… Вы можете мне помочь?!

– Твой господин вчера тоже утверждал, что обязательно помрёт. Смотри, живее всех живых.

Я подтащила к окну кресла, велела Ёну сесть.

И вызвала скальпель.

– Магия смерти?! – дёрнулся Ён.

Кажется, он собирался вскочить.

– Сидеть!

– Сидеть! – получилось слаженно, будто мы с парнем репетировали.

Почему в последнее время мне так не везёт на пациентов? То истеричка отрезвляющую пощёчину назвала избиением, то парень в меня ножом кидался, теперь очередной буйный пациент. Мысли проносились фоном, не задерживаясь в сознании. Я работала.

Я повторила трюк с усыплением – уколола Ёна в плечо, и он безвольно обмяк, запрокинув голову. Я перехватила его руку за запястье, ещё раз осмотрела, уже внимательнее.

– Да он счастливчик, – фыркнула я.

Подоконник вместо хирургического стола…

Я метнулась к комоду. Бинты и шёлковые нити я ещё вчера с небольшим запасом приготовила. Как чувствовала, что пригодится.

– Почему? – парень наблюдал за мной с нескрываемым интересом.

– Потому что поражены только концевая и средняя фаланги, основная – лишь частично.

– Хм…

Я отмахнулась.

Чёрт, туплю!

Мокрым полотенцем я быстро избавила подоконник от пыли, затем обеззаразила, щедро залив синевой. Дезинфицировала нарванные ленты ткани, будущие бинты. Подготовка к операции закончена, и можно приступать.

Я удобнее перехватила скальпель. Осилю перебить обе кости разом? Нет, лучше по одной – кровопотеря будет незначительной, так что небольшая задержка обойдётся без последствий. Я примерилась.

– Э-э-э…, – вчерашний пациент подозрительно завозился. Если бы не вред от магии смерти, его бы тоже стоило отправить поспать. Слишком уж он впечатлительный, на войне суров, а при виде девочки с хирургическим ножиком напрочь теряет хладнокровие.

Хлоп.

Я вложила в удар всю силу, сработала магия. Скальпель рассёк и мягкие ткани, и кость, не встретив сопротивления. Некрозный мизинец отделился, хлынула кровь.

Зря я сомневалась, можно было смело чикнуть оба пальца сразу.

Хлоп.

Готово.

Теперь антисептическая обработка… Всё же магия потрясающе универсальна! Скальпель опережая мысленный приказ превратился в хирургическую иглу, и я быстро зашила обе раны. Осталось приложить стерильный тампон, которым послужит плотно свёрнутая полоска ткани, и слабо забинтовать.