– Как это… в карете? – От удивления я запнулась.

Сноувиншир, если зрение меня не подводило, прятался высоко в горах, окутанный какими-то мощными чарами, позволявшими чувствовать себя тут комфортно. Мне казалось, что единственный путь сюда – тот самый туманно-снежный переход, где плавают невидимые «лодки». Но разве можно там проехать в экипаже?

– Скоро узнаешь, – загадочно произнес жених, продолжая улыбаться. – А пока подарок.

– Еще один? – удивилась я.

– Почему бы и нет?

На улице…

Карета, запряженная цугом, оказалась самой настоящей! Большой, красивой, с замысловатым узором на лакированных боках и яркими фонариками, разгонявшими утреннюю тьму. На козлах сидел молодой возница, одетый в белое. А на каменном полу крытой площадки, куда мы с женихом спустились, били копытом шесть ретивых скакунов с роскошными серебристыми гривами и глазами, похожими на синий лед. Здесь было по-зимнему холодно, поэтому я невольно куталась в пушистый полушубок, подаренный королем, и переминалась с ноги на ногу в теплых меховых сапожках без каблуков.

Вообще-то Курт принес не только зимнюю одежду. Главным его подарком, не считая поездки, оказались сапфировое ожерелье в цвет платья и такие же серьги. Первым порывом было отказаться, но я вовремя подавила это трусливое желание и, поблагодарив жениха, позволила ему застегнуть ювелирные украшения. Зря! Было ужасно неловко, когда он возился с миниатюрным замочком, как бы случайно поглаживая кончиками пальцев мою шею. Я вздрагивала от каждого прикосновения, но стойко терпела, уговаривая себя не дергаться, – приятные ведь ощущения, даже очень, но непривычные и оттого пугающие.

Никогда раньше мужчина не притрагивался ко мне так. Разве что папа, но папа – это ведь совсем другое. В действиях Курта не было ничего отеческого. И хотя постыдного в них тоже не было, я все равно чувствовала, как к щекам приливает жар, а сердце заходится в груди, отстукивая барабанную дробь моего смятения. Жених же будто нарочно тянул время, проверяя мою выдержку. Возился с застежкой, обжигая дыханием мой затылок. Когда закончил, еще и легонько дунул на выбившийся из прически локон, спускавшийся вдоль позвоночника. Это стало последней каплей. Не выдержав, я торопливо отступила и тут же услышала укоризненное:

– Тебе надо привыкать к моей близости, Золотце. Иначе от затеи с ускоренным курсом влюбленности придется отказаться.

Крыть было нечем. Согласно вздохнув, я мысленно пообещала себе больше не шарахаться от его величества.

– Не замерзла? – спросил король, вырвав меня из воспоминаний о вручении подарков, которые слез не вызвали, а вот благодарность – да. Особенно порадовали белая теплая шубка и сапожки, сменившие домашние туфли. Вместо ответа на вопрос я отрицательно мотнула головой, не в силах сдержать счастливую улыбку. Тревоги вчерашнего дня отступили, дав дорогу надежде. Я ведь еду домой! К семье, где меня любят, но вряд ли ждут, оплакивая мою судьбу. А тут раз – и сюрприз! Лучший новогодний подарок для всех. – Готова к путешествию? – уточнил жених, открывая передо мной дверцу.

Я охотно кивнула. Было страшновато, потому что до сих пор не представляла, как экипаж спустится с гор, но решила довериться его величеству и даже немного расслабилась, предвкушая незабываемое приключение и… вкусный завтрак, аромат которого витал над корзинкой, взятой в дорогу королем. Странно, но слуги нас не провожали. Кирстен тоже не появилась. Тут были только мы с женихом, безмолвный возница и шесть белоснежных коней, готовых умчать нас прочь от величественного и холодного замка в нормальную земную жизнь, полную ярких красок и не менее ярких эмоций.