- Для соблюдения традиций, я должен подарить тебе терновый венок для демонстрации своих намерений.

- Ты упустил одну важную деталь. Ты должен не всучить мне его, - покосилась на колючее украшение, - а спросить, согласна ли я его принять.

- Твое согласие ничего не изменит.

Округлила глаза и развела руки в стороны.

- Именно поэтому, - говорила так, словно он беспросветный глупец, - я могу со спокойной душой отказаться.

Ты примешь его? – недовольство сквозило в каждом его слове.

- Ты спрашиваешь или сам отвечаешь на непрозвучавший вопрос?

- Ты издеваешься? - и снова этот испепеляющий взгляд. Волчонок еще не понял, что они меня не пугают.

- Уточняю спорные моменты.

- Чего ты пытаешься добиться? – раздраженно и даже немного устало спросил он.

- Ничего, - пожала плечами и помотала головой. - Ну, - под его уничтожающим взглядом, задумчиво протянула, - может быть, самую малость, - выдержала полную драматизма паузу, - хочу нормального, уважительного отношения? Как думаешь? Или, может быть, понимания? Или, мне хочется, чтобы ты хотя бы попытался наладить отношения, попробовал говорить не с точки зрения прав и обязанностей, а с точки зрения нормальных человеческих отношений? Или, вообще невероятного - чтобы Боги передумали и отменили этот дурацкий договор.

- Ты уже моя! - вскинулся он.

Закатила глаза и покачала головой. Что за чурбан! Я ему об отношениях, о том, что несмотря ни на что, нам придется и необходимо налаживать их, а он их только усугубляет своими "должна, обязана", но он не желает меня слышать. Слышит только то, что кажется важным ему.

- И что? - непримиримо взглянула на него. - Что еще тебе дает этот договор? Право каждый день с видом победителя кричать мне, что я твоя? - усмехнулась. - А мне плевать. Представляешь? Твое, мое, еще чье-то... Потопай ножками, пожалуйся венценосному отцу, Богине Аллории или Ассирии. Да хоть в суд на меня подай самому Равениусу, - вернула ему его же фразу, - никто из них не в силах заставить меня стать твоей по-настоящему. А эти бумажки, - взмахнула руками в неопределенную сторону, намекая на брачный договор, - можешь их по стенам своих покоев развесить и наслаждаться призрачной властью над твоей женой. Поздравляю, - отпустила книгу, дважды показательно хлопнула ладонями и отвернулась. - Все. Я устала. Завтра будет трудный день, поэтому, я бы попросила Вас, Ваше Высочество, оставить меня в столь желанном сейчас одиночестве.

- Я мог бы не приносить этот венок и не приходить сюда, - покосилась на принца и опустила взгляд. Его лицо окаменело. Неужели, обиделся? - Но я здесь. И этот венок твой. И этот символ добрачного союза и элемент наших традиций не теряет своего смысла вне зависимости от договора. И это не формальность. Не дань традициям. От меня тебе на всю будущую жизнь, - последние слова прозвучали как-то особенно. Было в них что-то пафосное, но от этого не менее значимое и магическое.

Бросила осторожный взгляд на Лазара. Он коснулся венка, круто развернулся и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. А венок оставил мне. И пусть. Он был необычайно красив.

Поднялась с кровати и подошла к тумбе. От россыпи этих крохотных цветочных звездочек исходило тепло. Аккуратно провела рукой над божественным украшением. Несмотря на мягкую шапку цветов, украшение явно было колючим, поэтому, я аккуратно подняла его с тумбы и убрала на туалетной стол. Села на стул и взглянула на себя в зеркало. Черты лица немного заострились, как это бывало в стрессовых ситуациях. Темные глаза немного округлены и кажутся бездонными на фоне моей белой кожи. А волосы, какой кошмар, всклочены и запутаны. Слишком увлеклась чтением, а появление кронпринца застало меня врасплох. Мой внешний вид заставил удрученно покачать головой собственному отражению. Перевела взгляд на венок. И все же я настоящая женщина, и пусть мама постоянно сетовала, что папины методы воспитания сделают из меня мужчину в юбке. Улыбнулась. А потом и вовсе хихикнула. Еще два дня назад я была сильно возмущена тем, что меня лишили удовольствия проникнуться традициями соседнего государства, а уже сегодня устроила настоящую пляску на терпении и выдержке кронпринца. И зачем? За тем, что бы позлить его, выставить себя капризной девочкой и, вместе с тем, в очередной раз дать понять, что принуждением меня не возьмёшь. И если бы он только знал о моем праведном возмущении, которое я испытывала чуть раньше, то сегодня непременно назвал бы меня истеричкой. А он... Его стоило похвалить. Но только мысленно. Держался он стойко и почти не реагировал на мои выпады. А в конце и вовсе сказал то, чего я не ожидала услышать. И это волновало. Волновало мое девичье сердце, падкое на романтические безумства и пылкие речи. И пусть многие бы не нашли в его словах ни того, ни другого, я, как дочь своего отца, приближенного к королю, с детства различала чувства в холодных, источающих равнодушие, речах политиков. Видимо, Лазар просто не умел выражать свои эмоции иначе, или же специально пытался спрятаться за маской кронпринца даже в покоях своей невесты. Но главное я усвоила: венок - не желание следовать традициям, и даже не предложение. Это его, принца, решение разделить со мной все тяготы и невзгоды, вне зависимости от того, захочу ли я ответить ему взаимностью. "От меня - тебе на всю будущую жизнь". Какие простые слова, но сколько сокровенного смысла в них заложено.