Что ж, я весьма благодарна Максиму за то, что он обеспокоился о таких новичках, как я.

Удивительно, с исчезновения Максима на Земле прошла всего пара лет, а он побывал уже во многих мирах. Понятно, что время везде идет по-разному. Вполне может быть, что для меня сейчас прошло уже несколько дней, а там, на Земле, так и не наступил Новый год.

Еще я узнала способ, с помощью которого мироходцы путешествуют. Оказалось, Максим четко запомнил блеск, когда падал с моста. Именно это и стало отправной точкой. Вскоре он узнал, что перейти из одного мира в другой можно с помощью какой-нибудь отражающей поверхности. Самый лучший вариант – зеркало. Зеркала являются чем-то вроде связующего звена между всеми мирами. Кроме них подходит водная гладь, отполированный до зеркального блеска кусок камня или металла. Даже простое стекло вполне подойдет!

И самое интересное, что не важен размер этой поверхности – главное, чтобы в ней отразилась хотя бы малая часть. Переходником вполне может стать даже карманное зеркальце.

Для первого перехода нужно острое желание. Обычно подробности о своем первом переходе не запоминаются. Лишь что-то абстрактное, вроде того же блеска или сияния.

Я задумалась, вспоминая, что я такого хотела в тот момент, когда увидела голубоватое свечение. Что это вообще такое могло быть в парке почти ночью? Мне кажется, оно еще и мигало… Или нет? Я действительно плохо помню. Кажется, я сильно устала, и мне хотелось оказаться… дома? В тепле? Там, где я не буду одинока?

Ладно, сейчас все равно не вспомню.

Еще я прочитала о многосущности мироходцев. Как я поняла, люди, способные ходить между мирами, на самом деле могут изменить свою внешность, как им этого захочется. Кроме этого, приходя в очередной мир, человек приобретает на время особенность разумной расы. Например, на Зоатране – это способность перекидываться в зверей. В другом мире это может быть что угодно.

Правда, такое возможно в двух случаях. Первый – если разумная раса в мире вообще есть. И второй – если таковая особенность у расы имеется.

Сами мироходцы представляют собой что-то вроде метаморфов. Они вроде как не имеют собственного облика, хотя все, кого встречал Максим, предпочитали считать своим обликом первоначальную внешность, которую получили на Земле.

И да, по какой-то странной причине, все мироходцы, встреченные на пути Максима, изначально рождались именно на Земле. Причины подобного неизвестны. Вполне может быть, что Земля – это некая колыбель, в которой и появляются мироходцы-метаморфы. Все ли земляне способны на подобное? Ни Максим, ни другие метаморфы не могли дать ответа, так как никто из них так и не смог пройти на Землю обратно. Что весьма странно.

Также он не исключал вероятность простого совпадения. Мало ли, может быть, мироходцев, вышедших из одного мира, по какой-то непонятной причине привлекает друг к другу. Именно поэтому начинает создаваться ложное впечатление, что абсолютно все мироходцы рождаются именно на Земле.

По поводу моей изменившейся внешности. Любой мироходец в момент первого перехода из-за нагрузки принимает свой самый здоровый облик. Ну, в принципе, я вполне согласна, что в свои двадцать пять я была здоровее, чем в тридцать с хвостиком.

Моргнув, я повела плечами, сбрасывая некую заторможенность, навеянную горячей водой и мыслями.

Встав, укуталась в большое полотенце и вышла из ванной. В комнате по сравнению с теплой ванной было прохладно. Вытерев тело, я натянула что-то вроде длинной ночной сорочки, решив не ложиться голой, а потом села перед зеркалом. Перед тем как лечь, нужно было высушить волосы.