Электромагнитные волны?! Но… Я не особо сильна в физике. Но точно знаю, что даже человеческий мозг излучает электромагнитные волны. Я ошеломленно уставилась на помощницу. Но взволнованная Дарси этого даже не заметила:

 – Да-да, Энди! Электромагнитное поле – своего рода деликатес для тварей Южного креста. Брат показывал мне некоторые их изображения. Одни уродливые до нельзя, другие чем-то похожи на наших земных животных. Третьи выглядят вполне мило, но очень необычно. Не по земному. Они даже одну такую милую зверушку изловили и принесли на разведмодуль. Хорошо хоть не на основной корабль.

Дарси немного помолчала. Когда она заговорила вновь, ее голос охрип от переживаемых чувств:

 – Брат в тот момент дежурил на основном корабле. И видел по видеосвязи эту тварь. И что она сделала с людьми. И с кораблем. В общем, тот модуль и троих членов его экипажа они потеряли. У брата слезы текли из глаз, когда он сказал, что своими глазами наблюдал, как инопланетный монстр жрал сначала людей. Потом принялся за корабль. Насосавшись достаточно энергии, он просто разделился на три более мелкие твари. Которые продолжили жрать модуль. К тому моменту, когда от недостатка энергии прервалась видеосвязь, монстров было уже больше пятидесяти.

Я в ужасе слушала жуткий рассказ, просто не имея сил перебить, задать вопрос. И только тихо надеялась, что я ошибаюсь. И Дарси ошибается. И на «Тацине» сейчас разгуливает не эта жуткая тварь.

Да, я допускала самое ужасное. Я допускала, что животное не померещилось Юлии. Что оно действительно было. И что оно сбежало каким-то образом от своего хозяина.

 – Брат рассказывал, что когда эту гадину изловили, то она была не больше кулачка новорожденного ребенка. Была безвредной полупрозрачной, сероватой медузой. И так и льнула к рукам. После множества тестов, которые почему-то показали мнимую безобидность этой твари, его стали брать руками. В руках у людей оно словно отогревалось. Сначала начинало менять цвет. Постепенно окрашиваясь из сероватого в бледно желтый. Тогда они еще не знали, что изменение оттенка и консистенции показывает изменения от безобидности, к сверхопасности. Беда разразилась, когда тварь стала почти огненно-красного цвета.

Я вздрогнула. Юлия говорила, что живность была оранжево-красная. Если Дарси не ошиблась, то у нас осталось совсем мало времени до катастрофы. Я вскочила и начала судорожно переодеваться:

 – Дарси, нужно немедленно показать изображение этой твари Юлии. У тебя ведь есть это изображение?

Путаясь в штанинах комбинезона, я требовательно посмотрела на помощницу. Дарси кивнула. И уже через пять минут мы торопливо шли по пустым коридорам к каюте Юлии Новак.

Девушка уже легла спать. И открыла нам далеко не сразу. Как известно, первый сон – самый крепкий.  Еще пару минут мы пытались втолковать заспанной девушке, что от нее требуется. И только потом показали ей изображение. В следующее мгновение я с ужасом наблюдала, как с лица полячки слетает сон. Как она вглядывается в изображение. А потом…

 – Да, это оно. То животное, которое я видела. Только здесь оно краснее. А то, что я видела, скорее огненно-оранжевое. С желтыми вкраплениями.  – Юлия подняла на нас глаза: – Вы чего?

А мы с Дарси с немым ужасом смотрели друг на друга. Мозг отказывался верить, что мы посреди бескрайнего космоса заперты на одном космолете с жуткой инопланетной тварью. И до Арголы нам не долететь.

Синхронно повернувшись к полячке, мы одновременно приказали ошарашенной девушке возвращаться в каюту и ложиться спать. Не зачем ей раньше времени знать, что происходит. Дождавшись, когда Юлия закроет за собою дверь, мы, также не сговариваясь, отправились к капитану. Спустя десять минут вся команда и солдаты были подняты по тревоге. Начался долгий обыск огромного корабля.