Занятая своими мыслями, я не сразу осознала суть вопроса. Даже переспросила:

 – Что, прости?

 – Я говорю, на корабле есть какие-то животные? Ну, зооуголок. Или чьи-то любимцы.

 – Нет. А с чего вдруг такой вопрос? – Я все еще не видела связи.

 – Просто, когда мы гуляли, Грегори что-то перенастраивал в работе обзорного экрана. И за той дверцей, где находится пульт, я заметила аквариум с какой-то очень яркой живностью. Но это было так быстро, что я не успела толком разглядеть обитателя стеклянной тюрьмы. Вот и решила поинтересоваться. А то почему нам не показывают? Все же было бы веселее. Ани?

Я уже слушала в пол-уха, торопливо натягивая комбинезон и на ходу снимая блокировку с сейфа, где хранился бластер. Сердце заходилось в тревожном стуке. Не знаю, кого там заметила Юлия, но живности на корабле быть не должно! И это абсолютно точно!

Я неслась вперед, практически не разбирая дороги и наплевав на конспирацию. В принципе, не было ничего необычного или криминального в наличии живности и зимних садов на кораблях. Особенно, на кораблях дальнего следования. На многих людей бескрайний мрачный космос действовал угнетающе. И общение с ласковым зверьком было просто панацеей в таких случаях. Кто только не встречался на звездолетах! От кошек и попугаев и до инопланетной экзотики!

Но не на «Тацине». Договор с аргольцами жестко и недвусмысленно запрещал наличие инопланетной флоры и фауны на корабле, которому предстояло шесть месяцев провести на поверхности чужой планеты. Очевидно, аргольцы сильно беспокоятся о своей экосистеме. Хотя, никаких предпосылок для такой утрированной заботы в папиных файлах я не нашла.

Как ни странно, но Юлия почти не уступала мне, тренированному военному, в скорости забега. И на обзорной палубе мы оказались практически одновременно. Но все же у нее дыхание сбилось сильней. И понадобилось пару минут, чтобы она смогла заговорить:

 – Ффуууу! Нуу ты и бееегаешь! Еле успела! – Юлия несколько раз шумно втянула в себя воздух, согнувшись, и упираясь ладонями в колени. Отдышавшись, она распрямилась, и, повернувшись куда-то влево, неопределенно махнула рукой: - Это было там!

«Там» была сплошная стена, декорированная искусственным плющом. Дальний ее конец утопал в темноте. Освещение еще было приглушенным, ночным. Я вернулась к входной двери и, найдя панель управления, врубила его на максимум. Яркий свет сразу лишил помещение семидесяти процентов привлекательности.  Бросились в глаза серый, безликий метал стен и пола, унылый пластик искусственных растений и бесконечная пустота помещения. Которая словно получала продолжение там, на огромном обзорном экране, демонстрирующем беспощадную, бескрайнюю ширь космоса. Я поежилась. Ненавижу космос! В последний раз я позволила заманить себя на звездолет.

 – Юля, можешь хотя бы примерно показать, где это было?

Жаль, но устройство гражданских лайнеров мне почти не знакомо. Так, общие сведения.

Полячка огляделась. Потом что-то прикинула. И уверенно повернулась к стене с плющом:

 – Это было здесь.

 – Уверена?

Вместо ответа девушка просто пошла вперед. Мне ничего не оставалось, как обогнать ее и прикрыть собой. Вряд ли, конечно, тут есть опасность. Но я все же лучше побуду параноиком. Не хочу подставить ее и потерять по глупости.

Искать долго на пришлось. Почти сразу пластиковые плети под моими ладонями разошлись в разные стороны. В стене за плющом обнаружилась дверца. Самая обычная. За такими, как правило, скрываются небольшие шкафчики для хранения всякой всячины. Конкретно в этом скрывался пульт для управления обзорным экраном. И больше не было ничего. Кроме каких-то странных, неровных, красно-коричневых горошин, размером чуть крупнее обычного пшена. И тех было буквально с десяток на дне шкафчика. Я даже не сразу обратила на них внимание.