Мне оставалось лишь догадываться о том, что она хотела сказать. Наверное, имела ввиду свое неосторожное обращение с реагентом.

Когда со смазыванием ран было покончено, я сообразил, что Айрин лежит в промокшем белье на уже мокрой кровати. Оставлять ее так было нельзя, поэтому пришлось собственноручно перестелить половину кровати чистым постельным бельем, чего я прежде еще никогда не делал, полностью раздел Айрин и, переложив ее на сухую половину кровати, застелил оставшуюся часть постели.

Даже с этими жуткими ранами ее тело было просто божественным. В забвении я бесстыдно разглядывал ее формы и не мог налюбоваться. Но потом, конечно, отругал себя за то, что воспользовался беспомощным положением Айрин и разглядывал ее. Осторожно прикрыл ее обнаженное тело легкой простыней, чтобы не смущать ее слишком сильно, когда она придет в себя, и устало рухнул в кресло.