– Ты сделал перестановку? – спросила я, показывая в сторону тумбочки.

– Подумал, что она здесь нужнее, – да уж , теперь прихожая не кажется такой пустой и огромной.

В знак одобрения, я положила на неё свою сумочку, и пошла сразу в спальню, чтобы переодеться.

Открыла дверь и замерла на пороге. В первые секунды, от переполнявших меня эмоций, не могла произнести ни слова.

– Они такие красивые! – наконец-то выдохнула я. На люстре были подвешанные фигурки, они переливались на солнце, разбрасывая блики по всей комнате. – Это просто фантастика, – я не могла на них налюбоваться, Максим стоял сзади и подталкивал меня внутрь комнаты.

– Нравится? – он кажется был счастлив не меньше моего.

– Очень нравится! Они ведь не стеклянные, да? – уж слишком эта прелесть сверкала, по сравнению с моими. – Надеюсь, они не бриллиантовые? – с недоверием я посмотрела на Максима.

– Они хрустальные, – засмеялся он. Я поцеловала его сама, конечно Максим сразу включился в процесс.

– Спасибо, Максим! Они классные! – я прижалась к нему и мы продолжали смотреть на фигурки, и шнуры на которых они качались, тоже были красивые, серебристые.

Только сейчас я заметила, что ещё был стол, тоже напоминавший мой, но только круче. Шторы тоже были другие, цветом почти, как у меня дома. От всего этого настроение моё поднялось до небес!

Значит мне нужны были доказательства, что Максиму не всё равно, теперь я их получила и счастлива!

Я прошла в комнату и уселась за стол, пооткрывала все ящички и отправила Максиму воздушный поцелуй.

На столе стоял ноутбук, к столешнице прикреплён светильник. Значит, он думает обо мне, хотя не обязан ведь.

Конечно же я была не справедлива сегодня к Максиму, ну, а как он вообще себе представляет этот приём у родителей. Я когда устраивалась в “ЭлитСтрой”, смотрела на Павла Александровича, как на небожителя, он же сделал эту огромную компанию, а теперь я заявлюсь к нему домой, и “Здрасте!”. От одной только мысли мне дурно становилось.

Я переоделась и пошла к Максиму на кухню.

– Ты всю неделю молчишь, ни слова про договора не сказал, – я села на подоконник, и молча ждала, что Максим скажет.

– Я недосчитался примерно около сорока миллионов, но это очень приблизительно, – у меня от услышанной суммы, чуть глаза на лоб не вылезли. – Хотел сверить документацию с Полиной, у которой я забирал договора, но она ушла на больничный, попытался позвонить, а она трубку не берёт. Я допускаю, что в финансист, тоже человек и может даже болеть, – он усмехнулся, и в голосе я уловила нотки сомнения. – Сказал отцу, он выслушал, мотнул в ответ и всё, – Максим при этом выразительно развёл руками.

– И что теперь делать? – получалось, что мы за две недели не слишком преуспели.

– Завтра я у него спрошу, – он накладывал в тарелки что-то очень вкуснопахнущее, – И что Никифорова я не видел, ни разу за эту неделю, это совсем не значит, что он испугался, – Максим подошёл ко мне и снял с подоконника, всё так же по-хозяйски. – Давай поедим, потом если хочешь поговорим, – я села за стол и внимательно разглядывала содержимое тарелки. – Это овощи с мясом из ресторана, – подсказал он мне.

Я несколько раз зависала с вилкой в руке, обдумывая услышанное.

– Думаю Никифоров, какую-нибудь пакость готовит, поэтому и не появляется, – продолжил Максим, когда мы поели. – Я не могу предсказать этого убогого извращенца, но предпочитаю, чтобы ты была рядом со мной, пока вся эта фигня не закончится, – его интонация не носила рекомендательный характер, в отличии от смысла слов.

– Пока это всё не закончится, ты меня никуда не отпустишь? – я пыталась, ещё что-то уточнить.